Wet Dreams Don’t Dry. Ларри Лаффер и узники толерантности — Игромания
Ларри Лаффер снова с нами — и это замечательно!
Близкие по духу
Ларри Лафер — настоящий квестовый ветеран: он лишь немногим моложе Роджера Вилко и куда как постарше Гайбраша Трипвуда, а игр про маленького героя большого секса вышло не меньше, чем про всю королевскую семейку Давентри вместе взятую. И, в отличие от большинства звезд жанра adventure 80-х и 90-х, наш рыцарь в сверкающем полиэстере отказывается уснуть вечным сном. Пять лет назад он с успехом вернулся в Leisure Suit Larry Reloaded, а минувшей весной в Steam вдруг из ниоткуда появилась карточка Wet Dreams Don’t Dry.
В том, что безвестная немецкая студия сможет оживить серию, лично я сомневался до последнего момента. Как оказалось — очень даже зря.
Времена изменились, но Ларри остался прежним
Hi, my name is Larry. Larry Laffer
Ларри вернулся, и за двадцать лет он почти не изменился. Даже Ян Рэбсон, голос главного героя, всё ещё на посту. И пусть со времён седьмой части наш ловелас серьёзно подрос и избавился от плеши на макушке, его выходной костюм не даст соврать: сорокалетний «технически недевственник» всё тот же. И всё так же готов волочиться за любой юбкой.
А уж куда только ни забрасывала мистера Лаффера бесконечная охота на женщин! За долгие годы он успел побывать и в самых злачных кабаках, и на тропических островах, и на огромном круизном лайнере, и на корабле пришельцев. Но вот до путешествий во времени дело как-то не доходило. Что ж, с почином! Волею судеб после рандеву с очередной незнакомкой Ларри очнулся не в родных восьмидесятых, а в наше время смартфонов, социальных сетей и мобильных приложений для знакомств.
Именно вокруг одного из последних и крутится игра.
Такое задание мало кому под силу.
..
…но Ларри никогда не унывает
Дело в том, что Ларри, в отличие от большинства «попаданцев», назад не особенно хочет. Гораздо важнее для него получить благосклонность главной красавицы Нью-Лост-Вейджеса. Для этого плешивый казанова должен набрать в местном аналоге Tinder 90 очков, а чтобы их получить, придётся ухаживать за заносчивыми девушками (и юношами, между прочим, тоже).
К каждой «жертве» нужен свой подход: рок-звезда пытается организовать собственный концерт, заучка испытывает новый мобильник, спортсменка вконец помешалась на своих тренировках… Исполним все прихоти очередной подруги — получим максимальный балл за свидание и станем на шаг ближе к цели. Прикрученная к этой свистопляске история про злую IT-корпорацию нужна, похоже, только как дополнительный источник тем для двусмысленных острот. Но ради них мы, собственно, здесь и собрались, не так ли?
Anyway, how is your sex life?
Юмор серии всегда отличало умелое балансирование на самой грани: казалось, хоть на волосок перекрути очередную шутку, и Ларри в своём синтетическом костюме покатится в бездну пошлости, треща статическим электричеством. Но, если забыть про мерзостные
И где же Уолли?
Этическую ловкость, достойную ниндзя, Лаффер демонстрировал благодаря таланту Эла Лоу — программиста, композитора, сценариста, геймдизайнера и автора серии. В этот раз, правда, справлялись без него, поэтому сильнее всего меня волновал вопрос о том, смогут ли CrazyBunch сохранить колоритный юмор, который и делал игры Leisure Suit Larry такими особенными.
Почти смогли: шуток много, и среди них вправду много хороших — таких, что заставят не только улыбнуться, но и засмеяться в голос. Правда, не все они
Стеклянный небоскрёб-фаллос с фонтаном, бьющим из купола, не рассмешит никого старше двенадцати. И уж не знаю, насколько «зрелым» нужно быть, чтобы оценить стилизованную под гениталии эмблему здешней версии Apple. К счастью, не считая пары подобных моментов, игра вышла на удивление целомудренной и не такой уж зацикленной на сексе, как можно было бы ожидать.Большинство задников в игре нарисованы просто отлично. А вот анимация такая, будто ее делали во Flash в начале нулевых
Шуток на менее скользкие темы гораздо больше, и они куда удачнее. Игра уместно смеётся над жанровыми условностями типа ключей, которые исчезают сразу же после открытия двери, или кружки с пивом, лежащей в кармане. Но при этом сама Wet Dreams Don’t Dry от большинства штампов отказаться тоже не смогла.
Old-fashioned but not useless
Игра, как и сам герой, словно выпала откуда-то из золотой эры квестов: более классическим геймплей могла бы сделать разве что музыка Чайковского на заднем плане. Ну, или возврат к выбору слов-действий — без этого, правда, обошлось. Щелчок правой кнопкой мыши — «осмотреть», левой — «взять», а зажатая средняя кнопка «подсвечивает» активные точки. Всё, проще некуда.
Как в старые добрые времена: перед началом игры нам предлагают пройти тест на возраст. И его всё так же можно пропустить
Пиксельхантинг разработчики победили, зато бэктрекинг — настоящий бич point-n-click — цветёт буйным цветом. Экранов не так уж много, и мы порой мчим из одной локации в другую только ради того, чтобы тут же вернуться. Эта беготня делает рваным и без того не идеальное повествование, основанное на принципе deus ex machina: иногда делаешь что-то не потому, что нужно, а просто потому, что больше ничего сделать нельзя. В такие моменты из кустов начинают переть рояли, подкидывая необходимые для прохождения предметы, но этот штамп Leisure Suit Larry придётся простить: его она тоже обыгрывает.
Бар Левши за минувшие годы почти не изменился…
.
..Но есть и альтернативы
На выверты игровой логики в таком проекте вскоре просто перестаёшь обращать внимание. Как думаете, что будет, если соединить втулку от туалетной бумаги, презерватив размера XXL и пахнущее сыром подержанное дилдо? А что получится из манекена, резинового цыплёнка, бюстгальтера и вибратора? Ну а что делать с аудиокассетой и карандашом, точно знает любой родившийся в прошлом веке!
К тому же, по традиции классики Sierra из прошлого века, здесь можно умереть самыми разнообразными и экзотическими способами. Например, стать жертвой тролля или плотоядного растения. Слава богу, возрождение происходит прямо на месте, поэтому смерть для игры — просто повод пошутить. Как, в принципе, и прочие реалии нашей жизни.
Wet Dreams Don’t Dry полна самоиронии и непрестанно издевается над всем вокруг: жертвами шуток попеременно становятся одержимость технологиями, жажда славы, политика, экономика, интеллектуальный снобизм, мода, толерантность, сексизм, расизм и гомофобия. А самое главное — Ларри Лаффер никого не учит жизни и не занимается морализаторством. Иногда именно такой старомодный и неполиткорректный неудачник из восьмидесятых нужен, чтобы мы со стороны взглянули на творящийся вокруг бардак. И посмеялись сами над собой.
Порадовало
- отличный юмор и самоирония;
- симпатичные декорации;
- Ларри вернулся!
Огорчило
- никакой сюжет и смазанная концовка;
- бедноватая анимация;
- много бессмысленной беготни.
Как мы играли
Во что: ключ предоставил издатель
На чем: PC
Сколько: 10 часов на полное прохождение
Ачивка редакции
«Пикап-мастер»
Успешно применить один из подкатов Ларри в реальной жизни.
О локализации
Переведён только текст, оригинальную озвучку трогать не стали (и это к лучшему).
Вердикт
В зал славы видеоигр Leisure Suit Larry: Wet Dreams Don’t Dry, конечно, не попадёт, времена уже не те, — но, выйди она лет двадцать назад как Leisure Suit Larry 8, всё могло быть иначе. И факт на заметку студии CrazyBunch: у Sierra в запасе ещё уйма отличных серий!
Leisure Suit Larry. Как это было… Часть 2
от: 28-09-2016 22:37 | раздел: «Софт» / Игры
В прошлой статье я рассказал вам о том, как, собственно, зародилась легендарная игра Leisure Suit Larry, кто придумал и кто стал прототипом главного героя, а также как отечественные геймеры впервые познакомились с Ларри Лаффером, сорокалетним ловеласом в белом полиэстеровом костюме…
Начиная с 1987 года в свет вышли уже восемь частей приключений Лаффера, но тут все не так просто… Сериал закончился на девятой части, главный героем которой, впрочем, как и восьмой, был не сам Ларри Лаффер, а его племянник, тоже Лаффер, но уже Лоуэдж.
Четвертая часть приключений Ларри, как и настоящая восьмая серия, которая должна была выйти после Leisure Suit Larry 7: Love for Sail! (с англ. - «Ларри в выходном костюме: любовь к мореплаванию!», так и не вышли.
Причем с четвертой частью сложилась интересная история. Ее даже не начинали делать. То есть — совсем…
Однако давайте поговорим об истории продолжений Leisure Suit Larry более подробно в следующий раз, а сегодня я расскажу вам о «трех жизнях» самой первой игры Leisure Suit Larry in the Land of Lounge Lizards.
Как ни крути, но именно она, первая часть приключений Ларри Лаффера обрела наибольшую любовь у геймеров, как западных, так и отечественных.
Явным свидетельством этому является то, что в итоге и вторая и третья и пятая (помните про «пропавшую» четвертую часть?) серии игры так и не получили никакой, даже любительской русской локализации.
Кустарный русский текстовый перевод в виде субтитров затронул лишь Leisure Suit Larry 6: Shape Up or Slip Out!, причем не оригинальную, а немного измененную (считается, что улучшенную) версию, выпущенную на компакт-дисках, где персонажи заговорили настоящими голосами.
Наконец дублированный перевод от компании СофтКлаб появился в финальной серии Leisure Suit Larry 7: Love for Sail! Хотя был еще один – пиратский от Акеллы/Фаргуса, который сегодня найти не так просто и который многие любители считают более «острым» и потому более подходящим к атмосфере игры.
Но речь не о том…
Первая часть Leisure Suit Larry in the Land of Lounge Lizards («Ларри в выходном костюме в стране альфонсов-подхалимов») была не только не переведена. Она целиком и полностью была текстовой и не поддерживала даже мышку. Потому все действия Ларри приходилось вводить в виде команд на английском языке. Геймеры таскали с собой тетрадки с прохождением, а по сути – набором текстовых игровых команд вроде «OPEN DOOR», «LOOK GIRL», «UNDRESS» и так далее… Даже те, кто изначально знал, ставший легендарным, пароль «Я от Кена» (Ken sent me), не могли сообщить его вышибале, пока не заходили в барный туалет и не прочитывали его, намалеванным помадой на стене.
Даже с игровыми девушками и другими героями приходилось общаться, не выбирая варианты из списка, а самостоятельно набирая их на клавиатуре.
Таким образом, в тетрадках появлялись целые повести и даже романы из фраз, зачастую различающихся по форме изложения, но весьма близкие по общему смыслу.
«Визитной карточкой» игры был «тест на взрослость», который вам в обязательном порядке нужно было проходить перед каждым запуском игры. Отвечать приходилось на весьма каверзные вопросы. Их было много, и потому особой ценностью у тогдашних геймеров были тетрадки с наиболее полным «справочником» вопросов и ответов.
И каким праздником тогда стала, пронесшаяся весть о существовании простого приема для пропуска этой «викторины». Нужно было лишь нажать комбинацию Сtrl+Alt+X, при этом компьютер разражался гневными ругательствами в ваш адрес (за читерство), но все же благосклонно пропускал дальше в игровое меню.
В 1991-м году игра вдруг снова была переиздана. На этот раз уже в куда более качественной VGA-графике и с поддержкой мышки.
Игра так понравилась отечественным геймерам, что талантливые программисты-энтузиасты из Ростова-на-Дону Михаил Кондаков и Сергей Еременко организовали команду Taralej & JaboCrack и принялись «разбирать» квесты от Sierra «по байтам» с целью их перевода на русский язык. К сожалению, ребят больше радовала серия Space Quest и потому приключения Ларри в их переводе так и остались лишь только в единственной, первой части.
Кстати, те «олдфаги», кто помнил самую первую версию игры, долго терялись в догадках, куда делся тот самый Кен из пароля и почему на русском языке теперь он выглядит так: «Я от C.A.E.».
А все было просто: С.А.Е – это инициалы Сергея Александровича Еременко. Вот так…
Кстати, непосредственно самим переводом занимался Леонид Соболев, быстро ставший неотъемлемой частью команды за свой бескорыстный энтузиазм и английскую спецшколу, а также Эмиль Маркман, неплохо владевший слэнговыми оборотами американской речи и потому ставший незаменимым в процессе перевода шуток анекдотов и т.п.
Самые колкие высказывания были на грани морали и юмора и потому быстро стали популярными, превратившись в крылатые фразы и разошедшиеся на цитаты…
Кстати, легендарный тест на возраст ростовчане также перевели, да так лихо, что многие игроки, перед тем, как начать играть в саму игру, раз за разом загружали ее заново, чтобы почитать смешные варианты ответов на очередные вопросы вроде: «Сколько лет твоим родителям?» или «Как звали трактор из мультфильма «Простоквашино»?. Был тут и легендарный вопрос, который в последствии стал популярным анекдотом: «Сколько программистов нужно, чтобы закрутить лампочку?».
Для тех, кто не в курсе – ответ: Ни одного. Это аппаратная проблема, программисты их не решают.
С выхода первой части игры, до ее первого переиздания прошло довольно не много времени – всего четыре года. То есть ровно столько, сколько потребовалось, чтобы технологии стали достаточно продвинутыми для превращения старой легенды в новую.
Казалось бы, после ухода из Sierra Эла Лоу никаких надежд на «третий заход» и быть не могло, однако все оказалось по-другому…
10 октября 2011 года сам Эл Лоу сообщил, что компания Replay Games, основанная выходцами из Sierra Online (ее генеральный директор Пол Троу был коллегой самого Лоу по Sierra), начала разработку HD-ремейка первой части серии: Leisure Suit Larry in the Land of the Lounge Lizards HD. Компания выкупила права на Ларри и планировала переиздать все шесть игр.
Целых полгода какие-либо новости об игре отсутствовали, но 3 апреля 2012 года сам Лоу снова объявился в Сети и заявил, что проект решил обойтись без издателя и потому собирает деньги фанатов игры на сайте Kickstarter. Для этого требуется не менее 500 тысяч долларов.
Деньги собрали и игра вышла из под «пера» небольшой студии N-Fusion под другим именем и немного в другом виде нежели ее планировали и анонсировали изначально (Leisure Suit Larry: Reloaded вместо Leisure Suit Larry in the Land of the Lounge Lizards HD). Причем в качестве образца разработчики взяли Leisure Suit Larry: Love for Sail!, последнюю классическую часть сериала, в разработке которой участвовал сам Лоу.
Именно в этой игре проявилась самая, что ни на есть полноценная и атмосферная озвучка, а потому неудивительно, что в новой версии Ларри Лаффер снова заговорил голосом Джена Рэбсона, а голос рассказчика за кадром опять принадлежал Брэду Венейблу.
Русская версия игры тоже появилась, причем, что интересно, примерно так же как и самая первая – на голом энтузиазме, правда на этот раз всего одного человека — Александра Пестова, который, являясь большим поклонником легендарной первой части и понимая, что ребята из Taralej & JaboCrack SoftWare на этот раз точно не возьмутся за перевод, решил сделать это сам.
Причем не просто сам, а вполне легально, не с заменой субтитров в, скачанной пиратским образом игре, а реальным переводом диалогов в сценарии и встраивания его в лицензионный релиз.
Для этого, когда игра еще только была анонсирована и находилась в стадии разработки, он написал письмо самому Элу Лоу и, как ни странно, тот ответил, что сценарий игры готов только наполовину и… «как только – так сразу»… И не обманул…
Надо отдать должное Александру. Так как в игре был сохранен легендарный тест на возраст, к его переводу он отнесся самым тщательным образом.
Самые удачные вопросы он перенес в русскую версию с вольным переводом, примерно половину придумал сам. К примеру, если вопрос был завязан на американской культуре и для нашего геймера мог быть лишком сложным. Всем известные вещи и события получили прямой перевод.
Кстати, хитрая комбинация пропуска теста Ctrl+Alt+X осталась и в новой игре, хотя, учитывая, что тест на самом деле не особенно сложный, а скорее — интересный, мало кто захочет ей воспользоваться.
В итоге Larry: Reloaded более чем на три четверти был скопирован с оригинала. Изменениям подверглись лишь мелкие детали вроде надписи-пароля, которая теперь спрятана не на стене, а появляется на зеркале, если включить горячую воду и затуманить его паром.
Сам Эл Лоу добавил в игру немало новых загадок, а потому ветеранам придется отложить в строну старое прохождение и заново поломать голову, хотя многие ключевые головоломки конечно же остались, хотя бы потому, что они являлись неотъемлемой частью всего сюжета.
Кстати, довольно быстро Leisure Suit Larry: Reloaded, включая версию с русским субтитровым переводом, портировали на мобильные платформы, так что теперь вы можете повеселиться не только сидя за монитором, но и в дороге, и на отдыхе.
Окончание следует…
Подписывайтесь и читайте новости от ITквариат раньше остальных в нашем Telegram-канале !
Поделитесь этой новостью с друзьями!
Иван Ковалев
Заметили ошибку? Выделите ее мышкой и нажмите Ctrl+Enter!
И еще на эту тему.
..Рецензия на Leisure Suit Larry: Wet Dreams Dry Twice
Автор: АЛЕКСАНДР ОЛБУТ
Wet Dreams Dry Twice – лёгкая мишень для критики. Продолжение крайне средней игры, зачем-то перезапустившей серию классических квестов Leisure Suit Larry через двадцать лет после Love For Sail!, смастерили всего за два года при поддержке программы Creative Europe MEDIA. Сложно подходить к такому проекту без скепсиса. Тем более что первый час знакомства с ним даёт для этого предостаточно поводов.
Людоеды, либидо и ловелас
Та же аляповатая картинка, на фоне Irony Curtain выглядящая совсем неказисто, тот же интерфейс, те же мелодии и звуки. Хуже того – Wet Dreams Dry Twice начинается ровно там же, где закончилась Wet Dreams Don’t Dry, – на острове Кончитос. После того как Ларри взорвал виллу злодеев, его «возлюбленная» Фейт получила шайбой по голове, упала в океан и исчезла. Опечаленный Ларри вспоминает её каждый день, но, узнав о пророчестве, обязывающем его жениться на дочери жителя Кончитоса, тотчас бежит надевать смокинг.Внезапно ИИ-помощник Пай заявляет, что расшифровала полученное ранее сообщение (о чём игрок понятия не имел) — послание Фейт с GPS-координатами её местоположения. Как удобно! Естественно, Ларри забудет про свадьбу, соберёт из мусора плот и отправится в путешествие. Конечно, он попадет в шторм и его выбросит на необитаемый остров, где непременно найдутся следы пропавшей девушки.
Ладно, не на необитаемый и не на остров.
Смотреть галерею скриншотов Leisure Suit Larry: Wet Dreams Dry Twice
В нашем распоряжении — целый архипелаг. После душного New Lost Wages (в официальном переводе – Новый Лох-Вегас) цветастые тропические локации сиквела, отсылая к Leisure Suit Larry 2 и 3, выглядят и привлекательнее, и выразительнее. Оставив неудачные попытки сделать сатиру над современностью, разработчики словно сбросили оковы и дали волю воображению. На смену стандартным магазинам, офисам, клубам и кофейням пришли потухший вулкан с базой КГБ и вертолётом, грот с инопланетной лабораторией и штаб-квартира стартапа на вершине горы посреди свалки и разбитых кораблей под охраной агрессивного попугая.
Собирая кусочки информации о судьбе Фейт, мы выясняем, что та потеряла память и возглавила племя лесбиянок-каннибалов, которые ловят, откармливают и съедают мужчин. Вернуть прежнюю возлюбленную поможет легенда — согласно ей, на одном из островов расположена пещера космического познания. Чтобы войти туда, необходимо найти четыре части ключа, похороненных двести лет назад в могилах четырёх враждующих графов и графинь. В отличие от создателей Deponia, Crazy Bunch не смогла сбалансировать подачу сумасбродного сюжета, так что иногда на нас вываливают гору событий и фактов из прошлого, и разбираться в них нет ну никакого смысла. Не желаете послушать очередную скучнейшую байку про пиратские сокровища, которые вместе с цитатами из Monkey Island всё никак не отлипнут от комедийных адвенчур?
Ларри тоже не жаждет раскрывать тайны флибустьеров XIX века и сам почти ничего не расследует — лишь послушно выполняет указания Пай, а та сообщает и записывает в дневник на телефоне ключевые сведения. Нырнуть на дно океана, выкопать гроб, залезть в жерло вулкана – всё что угодно. Из-за сумбурности повествования мы начинаем меньше внимания обращать на тексты, отлично написанные и озвученные, но часто перегруженные или информацией, или далеко не самыми удачными шутками.
Смотреть галерею скриншотов Leisure Suit Larry: Wet Dreams Dry Twice
Larry only lives twice
Однако Wet Dreams Dry Twice в разы смешнее предшественницы, во многом потому, что не высмеивает стереотипные образы. Канули в Лету качки, фотографы, хипстеры, «фито-няши» и блогеры. Да, появились эко-активистка, «просветлённая» и искательница приключений Дора, но попыток их высмеять нет, и подолгу разговаривать с ними не нужно. Только над «биткоинерами», возомнившими себя пиратами, авторы от души поиздевались. В основном нам составляют компанию по-настоящему колоритные персонажи: властная хозяйка острова, бесталанный комик, трёхликий портье, гигантский туземец, считающий себя хрупкой девушкой. Самый яркий среди них – извращенец Свиндл, не чуждый весьма экстравагантных наслаждений.
Общение с «островитянами» чаще увлекает, чем веселит. Когда сценаристы нашпиговывают шутками каждую строчку, их качество будет неизбежно средним (в общем юмор и находится на таком уровне). Тем не менее в Wet Dreams Dry Twice немало самоиронии, остроумных отсылок к старым проектам Sierra и комичных ситуаций. Пожалуй, лучшая сцена – астральный секс с призраком на кладбище. Удивительно, но она, как и вся игра, совершенно не пошлая. Поклонники серии будут разочарованы отсутствием обнажённых тел и лишь тремя «победами» Ларри. Хотя и победами их назвать толком нельзя: девушки всегда сами предлагают переспать, и наш ловелас просто оказывается, хм, под рукой.
Вообще, главный герой стал напоминать обаятельного недотёпу, а не озабоченного подростка с капающей изо рта слюной. Один из собеседников замечает, что он по своей природе добр. И действительно, на протяжении всего приключения Ларри не совершит ни одного дурного поступка (закроем глаза на птичку в мазуте: она жива-здорова). Его стремление спасти Фейт, превозмогая любые опасности, совершенно искренне. Жаль, что разработчики не стали дальше развивать образ Ларри, движимого благородным порывом, но не отказывающегося от случайных связей, и особенно его взаимоотношения с Пай, надменно глумящейся над ним.
Порой кажется, что «взрослая» тематика только мешает игре.
Смотреть галерею скриншотов Leisure Suit Larry: Wet Dreams Dry Twice
Как и второстепенная сюжетная линия, которую преподносят исключительно в скриптовых сценках типа «А тем временем в Новом Лост-Вейджесе», точно в шпионских фильмах категории «Б». Оставшуюся без руководства корпорацию «Слифф» каким-то образом захватывает северокорейский генерал-мазохист, планирующий создать секс-роботов для порабощения человечества. Ему не хватает секретного алгоритма, который известен Фейт, поэтому он приказывает отыскать её наёмной убийце Янмэй. Дальше пересказывать эту белиберду незачем, и я бы вовсе промолчал, не будь на ней построена вся финальная часть, растягивающая игру до 20 часов и сводящая легкомысленное и весёлое приключение в тропиках к заезженной истории про спасение мира. И это досадно: ведь до финальной главы в Wet Dreams Dry Twice очень интересно играть.
Развлекательный архипелаг
Не знаю, к какому волшебнику ходили в Crazy Bunch, но за два года они сумели исправить ошибки и глупости дизайна Wet Dreams Don’t Dry. В рамках безумного сценария наши поступки предельно логичны, количество подбираемых вещей вполне разумно (особо тяжёлые Ларри фотографирует), а их длинные комбинации заменил специальный «инженерный» режим. Нам объясняют, какие запчасти нужны, чтобы соорудить, скажем, лодку, а мы из подручного хлама выбираем, что использовать вместо паруса, мотора и так далее. Замечательная задумка, экономящая кучу времени.
Решения задачек приходят сами собой, причём я бы не назвал их лёгкими или очевидными — над отдельными стоит и поразмыслить минут десять. При затруднениях можно спросить Пай, перечитать описания предметов или внимательно посмотреть по сторонам — нередко намёки нарисованы буквально на стенах. Исследовать яркие мультяшные экраны, переполненные забавными деталями, – подлинное удовольствие, которое не портит пара случаев «пиксельхантинга».
Порадовало и то, что авторы используют локации по несколько раз, постоянно мотивируя перемещаться между ними. Так, фойе с пианино пригодится нам и в начале, и в середине игры. В результате мы чувствуем себя как дома в мире адвенчуры, куда лично я не прочь вернуться.
Смотреть галерею скриншотов Leisure Suit Larry: Wet Dreams Dry Twice
Привычную для point-and-click возню с «инвентарём» отлично дополняют забавные «прятки» от наёмницы на подлодке, поиски улик с помощью бинокля, исследование моря по координатам, остроумные диалоговые головоломки и «пазлы». Последние хоть и вторичны, заслуживают похвалы. Приятно удивил даже лабиринт. Лабиринт! Казалось бы, банальнее и бессмысленнее не бывает задания в квестах. Разве что не стоило повторять его четыре раза.
Но заключительные два-три часа, те самые, в которых предстоит спасать мир, всех этих комплиментов недостойны. Разработчики будто забывают свои замечательные идеи и помещают нас в череду небольших комнат, где мы слепо щёлкаем на всём подряд, чтобы собрать нелепую штуковину, и ничегошеньки не понимаем. Отчасти неуклюжий финал спасает эпизод, блестяще стилизованный под первые части Leisure Suit Larry и безупречно вплетённый в пусть и бестолковое повествование. Если бы в нём была единственная маленькая подсказка, то общее впечатление от развязки было бы куда более приятным. А так эти блестящие 15 минут растягиваются в довольно нудные 60.
О ЛОКАЛИЗАЦИИ
Локализация затронула только текст. Перевод выполнен неплохо, учитывая огромное количество каламбуров. Какие-то удачно передают оригинальную игру слов (леди Gobbledick – леди Члентон), какие-то – не очень (надпись на могиле Adventures Are Dead – «Пропал дух авантюризма»). Кроме того, поскольку переводчики, скорее всего, не видели сам проект, порой возникают курьёзы вроде вентилятора, который стал «веером».
Смотреть галерею скриншотов Leisure Suit Larry: Wet Dreams Dry Twice
* * *
Без громоздкого «сюжета», половины шуток и дурацкой развязки Wet Dreams Dry Twice – донельзя симпатичная адвенчура, на голову превосходящая унылую предшественницу и показывающая подлинный талант Crazy Bunch.
Искренне желаю этой студии отбросить скрипящие костыли старой серии и создать собственное безбашенное приключение – свою неповторимую «Депонию».
Оценка Riot Pixels65%
| Минимальные требования | Рекомендуемая система |
|---|---|
процессор 2,33 ГГц | процессор 3 ГГц |
Summary
Reviewer
Александр Олбут
Review Date
Reviewed Item
Leisure Suit Larry: Wet Dreams Dry Twice
Author Rating
Рэймон Федерман — Ларри Макэффри — pollen fanzine
ИНТЕРВЬЮ С АМЕРИКАНСКИМИ ПИСАТЕЛЯМИ · PO-MO FUNDAMENTALS
МОДУЛЬ I · ИНТЕРВЬЮ 3
РЭЙМОН ФЕДЕРМАН — ЛАРРИ МАКЭФФРИ
Contemporary Literature, Университет Висконсина, 1983
ПЕРЕВОД ДЖАМШЕДА АВАЗОВА
Ларри Макэффри: Это интервью я взял у себя дома в Сан-Диего, 18 марта 1980 года, после потрясающего сета в гольф, в котором я отыгрался за все мои поражения Федерману в покере ночью ранее. Со скрипучим голосом Тома Уэйтса в качестве фонового аккомпанемента (Уэйтс был наиболее близок к джазу, любимому Федерманом) и с Федерманом, курящим французские сигареты одну за другой, мы потратили несколько часов на оживленную беседу, которая подобно прозе Федермана шустро перетекает из серьезной академической дискуссии в игривые отступления и страстные речи о его жизни и книгах. Зная Федермана уже почти десять лет, я открыл дюжины (возможно, сотни) Рэймонов Федерманов: Федерман дотошный академик и уважаемый профессор сравнительной литературы в Нью-Йоркском университете в Буффало; Федерман сумасбродный, богохульный, шутливый и непристойный автор авангардной прозы и поэзии; Федерман фанатичный последователь команды Буффало Буллс; Федерман с огромным самомнением; Федерман уязвимый и пострадавший от нацистских ужасов, чья семья была целиком искоренена; Федерман культурный космополит; Федерман безостановочный болтун, чья энергия и страсть — к литературе, покеру, искусству, женщинам, гольфу, философии и дюжине прочих тем — может быть постоянным источником удивления для всех, кто его знает; Федерман, чьи напряженные периоды депрессии вели его к выходу из игры и беседам о суициде.
Тем не менее, из этого очевидно, что невозможно отделить «реальных» Федерманов от вымышленных мужчин из его историй, его меняющихся масок. В разные периоды нашего знакомства Федерман говорил мне: «Ларри, моя жизнь — это роман», и буквальное понимание природы этого замечания важно для понимания его личности и его работ.
Несомненно, нужно рассматривать всю прозу Федермана — от ранних, дико экспериментальных романов, «Удвой или сдайся» (1971) и «Возьми или оставь» (1976), к жестко контролируемому «Голосу из чулана» (1979) и отчасти более традиционному недавнему роману «Двукратная вибрация» (1982) — как форму единственной и продолжительной работы, в которой он пытается раскрыть или воссоздать смысл своего существования. Заметно, что романы Федермана имеют тенденцию фокусироваться на годах его прибытия в США из Франции, периоде, когда Федерман испытывал мучительный процесс реконструкции его чувства самосознания. На фоне всех его работ всегда парит центральное, невыразимое словами событие его жизни, которое должно постоянно ускользать, приближаться, отклоняться, противопоставлять, пересказываться — это история уничтожения его семьи, судьбы, от которой он сбежал, находясь в чулане, куда его заперла мать. Тот чулан был чревом и гробом, в котором Федерман умер и переродился в новом мире, новом языке и с рядом новых личностей, которым он придал формы для переориентирования себя в мире. Хотя его работы имеют родство с несколькими другими писателями типа Беккета, Селина, Пруста, Русселя, Сукеника, и, из совсем недавнего, Маркеса — они несомненно выходят из-под пера безошибочного голоса с маниакальной энергией и изобретательностью. Вдобавок к его четырем романам Федерман также опубликовал две книги со стихами — «Среди зверей» (1967) и «Я тоже» (1975), — и несколько критических работ, включая «Путешествие в Хаос: Ранние работы Сэмюэла Беккета» (1965) и «Сверхвымысел: литература сегодня и завтра» (1975). Судя по его словам, совсем недавно он закончил новый роман «Канитель несовместимости» — «своеобразную лавстори».
РЭЙМОН ФЕДЕРМАН — ЛАРРИ МАКЭФФРИ
Ты перенес свою искаженную биографию во все свои книги. Не мог бы ты немного рассказать о своей «реальной» жизни, насколько хорошо ты ее помнишь?
Давай начнем с такого момента: ты знаешь, что я потерял родителей, когда мне было тринадцать и до этого возраста у меня остался очень маленький объем воспоминаний, словно они заблокированы. Даже сейчас я испытываю трудности при фокусировании на ранних годах моей жизни, особенно после всего опыта, через который я прошел. Так что, когда я говорю о моем прошлом, моей юности, я никогда в действительности не уверен, имею ли я дело с реальными фактами или же я, по сути, переизобретаю то, что, как мне кажется, случалось со мной и тем, кем я был. Я ничего не могу рассказать тебе о моей матери. Я не помню ничего о ней, кроме черных глаз и грусти. Она похоронена в глубинах моего подсознания. То же самое касается и моих сестер — ничего. Только имена и, что достаточно странно, точные даты их дней рождения, ничего больше. Ох, я могу тебе рассказать несколько маленьких незначительных подробностей, но и они для меня под сомнением. Мой отец был художником, художником-сюрреалистом. В конце концов, он работал во время этого периода — в двадцатых и тридцатых. Однако дома он не рисовал. Его студия была где-то в Париже — я и не помню точное месторасположение, но я там был пару раз в детстве. Однако изобразительное искусство ничего не значило для меня в детстве. Поразительно, что мои знания — или то, что кажется мне знанием, — об отце похожи на вымысел так же, как и вся моя жизнь после.
Повлияло ли то, что твой отец был художником, на создание особой атмосферы творчества в твоей семье, что впоследствии могло отразиться на тебе?
Сложно сказать. Мы жили скорее богемной жизнью, но я сомневаюсь, что богемная жизнь создает творца. Это устаревшее романтическое мнение. Понятно, что у меня есть только расплывчатое представление о том, что рисовал мой отец. Я знаю, что для сведения концов с концами и поддержи жены с тремя детьми он рисовал для рекламы.
Знаешь, рисовал моделей для журналов мод. Но тем не менее, в нашем доме царила артистическая и богемная атмосфера. Гостившие у нас дома люди были в основном художниками, включая очень известного художника-сюрреалиста Луи Маркусси, который также погиб во время Второй мировой войны. Маркусси, иллюстрировавший один из томов поэзии Аполлинера. Все эти люди часто приходили в нашу маленькую квартирку, садились, беседовали и выпивали с моим отцом. Они беседовали на разных языках — мой отец говорил на польском, немецком, русском, естественно — идише, французском и если к нам приходил венгр, то он разговаривал с ним на венгерском. Он был настоящим полиглотом. Но были и другие истории о моем отце, которые до сих пор интригуют меня, не считая его работы художником, — они касаются политики и азартных игр. Мой отец был ярым троцкистом и серьезно увлекался политикой — европейской политикой старого типа, где были собрания анархистов, заговоры и демонстрации. Даже когда Францию оккупировала Германия, он все так же активно занимался политикой. Я помню, мой отец всегда говорил мне: «Ты увидишь, как будет хорошо, когда мы вернемся в Россию». Он был частью политической группы троцкистов, которую отправили в ссылку. Что касается азартных игр, то он был одержимым игроком. Он ходил на скачки, играл в карты в кафе, бывал в казино, и деньги (если их можно так назвать) просто исчезали. Я помню, однажды (ох, мне, наверное, было шесть или семь лет) он пришел домой и вывернул содержимое своих карманов на стол — огромная куча денег, ну знаешь, тех больших старых франков. Мы тут же уехали всей семьей в Довиль — это морской курорт в Нормандии. Все мы считали, что приехали на отдых, но по факту отец привез туда всю семью, чтобы играть в местном роскошном казино. Спустя два дня мы вернулись в Париж. Он просадил всё. Родные моей матери, ее братья и сестры (восемь из них жили в Париже) ненавидели моего отца за бесполезность — он и игрок, и коммунист. Я помню, как во время Гражданской войны в Испании отец был готов ехать туда и воевать.
Он только сложил вещи в свой маленький чемодан, когда две сестры моей матери вломились в нашу квартиру и начали ругаться с ним на идише. Вот это сцена! В итоге он запустил свой чемодан в стену в порыве гнева. Он так и не поехал. Как ты можешь оставить свою жену с тремя детьми и уехать играть в солдата ради какой-то идиотской революции? Полагаю, мои тёти именно это и сказали. Думаю, отец чувствовал себя виноватым до конца жизни за то, что не поехал туда. Политика и азартные игры. У меня в голове смутные картины, порожденные этими сценами. Мама отправляет меня в кафе на Монпарнасе за отцом, чтобы попробовать отлучить его от карт и привести домой. И ещё один момент, который, как мне кажется, я должен отметить. Мой отец всегда гонялся за юбками — он был истинным ловеласом. Он был высоким (моя мать была невысокого роста и заботилась о детях — типичная домохозяйка) и исключительно хорошо выглядел. С глазами серого цвета. Слегка напоминал Беккета. По крайней мере, сейчас, смотря на старые фотографии, мне в это верится. Я думаю, у него всюду были любовницы. Как видишь, он был очень странным и, я уверен, интересным человеком, но опять же, я не особо уверен во всем этом. После войны, когда я вернулся в Париж, в нашу старую квартиру, которая была абсолютно пустой — за исключением некоторого старья всё остальное забрали, украли или вообще сожгли, — я нашёл старую обувную коробку с бумагами и фотографиями. На некоторых фотографиях были красивые женщины, которых я не знал. Роскошные женщины, позировавшие в своих нарядах двадцатых и тридцатых годов. На обороте некоторых фотографий была надпись «Симону, с любовью!». Симон. Так звали моего отца.
Пока ты рассказывал о своем отце, меня осенило, что некоторые из этих аспектов сыграли огромную роль и в твоей жизни — политика, искусство, азартные игры, женщины. Ты не думаешь, что, возможно, в какой-то степени проживаешь жизнь своего отца, продлевая жизнь, которую забрали у него?
Думаю, — сознательно или бессознательно, — я все-таки занимаюсь этим.
Как ты знаешь, изображение отца, а порой и сам отец, появляются в моей прозе в различных вариациях. Это важный элемент присутствия в моих работах, тогда как моей матери (или ее изображения) там нет, по крайней мере пока что. По некоторым причинам я не могу принять её. Скорее всего, я изолировался от всего, что связано с ней, за исключением неясного видения ее лица, ее черных глаз. Но да, я думаю, у меня есть нужда в воссоздании этого странного мужчины, пусть и больше ради артистических и эстетических целей, нежели по личным мотивам. Я думаю об отце как о потрясающем персонаже, и я имею в виду выдуманного персонажа.
Я заметил, что в твоем новом романе «Двукратная вибрация» присутствует старик, я имею в виду центрального персонажа, чей образ очевидно списан с тебя, твоего отца и даже — вполне возможно — с Беккета.
Ты абсолютно прав. Когда я начал писать эту книгу, я держал в уме некоторые вещи: одной из них было желание открыть для себя пространство во времени, где-то в будущем — не обязательно только в прошлом, — где я смог бы рассматривать не только себя, но и других — тех, кто были важны для меня, и собрать из этих личностей цельного персонажа. Таким образом — да, я воскресил своего отца в будущем. Любопытный момент — и он представлен в романе, — в том, что я сейчас, или, точнее, рассказчик в романе, старше его отца, на момент смерти последнего. Моему отцу был сорок один год, когда его арестовали. Если ты помнишь, Жан-Поль Сартр в «Словах» говорит нечто похожее о своем мертвом отце: Сейчас я мог бы быть отцом моего отца. По этой причине, как ни случайно, у всех персонажей в романе один год рождения — 1918-й, который, естественно, не точная дата ни для моего отца, ни для меня, ни для Беккета. Слишком поздно или слишком рано. Но это позволяет вымыслу двигаться, расширяться в будущее. Старику в романе, если помнишь, 82 года в 2000 году.
Можешь подробнее рассказать об этом желании «открытия пространства» для себя? Некоторые серьезные писатели, о которых я мог бы подумать, переходили в область фантастики именно ради этой цели.
Этот вопрос об открытии нового пространства для написания прозы есть нечто, всегда интересовавшее меня. Я помню, в один давний вечер, когда я только начинал работать над «Двукратной вибрацией», я беседовал с Роном Сукеником, который тоже работал над новым романом. Мы обсуждали именно эту тему открытия новых пространств, возможно в будущем, и он сказал, что занимался тем же самым в своей новой книге. Если кто-то исследует будущее, еще не значит, что он пишет фантастику. Просто таков метод расширения места для своих сочинений. Большая часть моей прозы, конечно же, заключена в самокопании, так что этот старик, если хочешь, — проекция меня в будущем, но, работая над этим, я также понял, что раз он старик, то он тоже был кем-то — кем-то, кем мог быть мой старик. Я имею ввиду моего отца, если бы он все еще был жив. И если бы мой отец все еще сейчас был жив, то ему было бы где-то около восьмидесяти лет. Он родился в 1901-м. Когда я понимаю то, что в какой-то степени этот старик был моим отцом, передо мной раскрывается море возможностей. Любопытная штука, конечно, что этот старик одновременно себе и отец и сын.
Как в персонаже появились черты Беккета?
Они появились в романе двумя разными путями: я не настолько близок с Беккетом, хотя мы друзья и иногда видимся, когда я бываю в Париже, но в моем сознании я создал из Беккета своего рода духовного отца. Я думаю, он знает об этом. Я бы даже сказал, что вся моя проза написана для Беккета, для его окончательного одобрения, которое он, естественно, никогда не даст мне и не должен давать. Но я всё ещё пишу и, возможно, однажды смогу услышать, как Беккет скажет: «Федерман, ты сделал это!» Вот что движет мной. Я уверен, многие писатели создают и заимствуют для себя похожих персонажей — главных судей. Вот почему он присутствует в романе и почему там ощущается его присутствие, почему он часть того старика. Другая причина его присутствия в романе — или присутствия его части в образе старика — в том, что когда я писал «Двукратную вибрацию», я собирал коллекцию эссе и рецензий о Беккете.
Я работал с Ларри Грейвером из колледжа Уильямс. Книга называлась «Сэмюэль Беккет: Критическое наследие», и она состояла из разных заметок о работах Беккета и его жизни. Это сподвигло меня к перечитыванию уймы вещей о Беккете, и занимаясь этим, я продолжал пробираться через статьи и отрывки работ, написанных критиками и журналистами о его личности или о том, какой они ее представляли. Постепенно все эти заметки переросли в мой роман.
Я продолжал собирать предложения из эссе, пытавшихся физически охарактеризовать Беккета и в итоге, в романной секции Джейн Фонды, описывающей старика, я скомбинировал некоторые из них, получив на выходе портрет, совмещающий меня с Беккетом. В этом составном портрете всё одновременно и о Беккете и обо мне — обезоруживающая улыбка, манера разговора, акцент и т.д. Это был момент, когда я понял, что мой старик был не только отцом — постепенно он стал обычным человеком, иногда похожим на ребенка, иногда на бога, — но и свободным аллегорическим персонажем.
Должно быть, в какой-то момент ты решил, что единственным путём поиска себя было бы написать биографическую книгу о своём прошлом.
Да, я размышлял об этом много раз — написать в хронологическом порядке просто и прямо о том, какой была моя жизнь, потому что сама история немного походит на миф, и действительно может читаться как роман. Но кто ее вообще захочет читать? Очевидно, что моя нынешняя жизнь другая — более мирная, более спокойная, возможно даже менее захватывающая, хоть я всегда и стараюсь сделать что-то, чтобы ее растормошить, но в ней же присутствует и кусок с 1942 до 1958 года (когда я впервые вернулся во Францию спустя десятилетие в Америке), который остается намного более впечатляющим, — чистейший фикшн. Это тот период моей жизни, который я оценивал и переоценивал в своей прозе, и я нахожу, что намного интереснее и волнительнее работать с ним как с придуманной историей, нежели биографией. Достаточно любопытно, что этот акт перевода моей биографии в вымысел предоставил мне шанс придать значения моей жизни.
Иными словами, проза, сам процесс написания прозы это то, что дало мне возможность подтвердить факт моего существования. По этой причине было бы неправильно писать прямолинейную автобиографию, потому что моя жизнь — не история. История и есть моя жизнь, как видишь. Проблема с тем, чтобы сесть и целенаправленного написать автобиографию так, чтобы она сняла все вопросы, связанные с написанием прозы. Писать прозу — это не только рассказывать историю, свою или чью-либо, но и прежде всего вопросы об обретении формы, структуры нарратива, средств, благодаря которым ты можешь писать. Мне кажется, автобиография поднимает схожие вопросы для того, кто пишет ее, но в другом формате. Я думаю, что слишком увлечен языком и формой, чтобы написать простую историю — линейную автобиографию.
А к каким ответам приходишь ты, спрашивая себя о средствах, благодаря которым можешь писать?
Интересное открытие в переносе чужой жизни в прозу состоит в том, что в процессе ты открываешь личную эстетику описуемого, и в моем случае это держится на факте, что нет никакой разницы между правдой и вымыслом, воображаемым и реальным. Пограничная линия между этими двумя сторонами исчезает, когда я размышляю о жизни и пишу. За всю жизнь я осознал: многое из того, что я хотел сказать, уже было проговорено и повторено так много раз в моей голове, что в действительности я не могу тебе точно сказать, на каком этапе факты становятся вымыслом. Я думаю, что лучшим вариантом написания моей автобиографии было бы предоставить каждому событию в моей жизни возможность трех или четырех версий, одна из которых могла быть правдой, но так как я не в полной мере верю в эту правдивую версию, или же если у меня есть сомнения в правдивой версии моей жизни, граница между правдой и неправдой, фактом и вымыслом оказывается неуместной. Меня всегда интересует вербализованная или пересказанная версия моей жизни, а не реальное событие. Возможно, я запер себя в безвыходном тупике, из которого сейчас кажется невозможным написать правду о моей жизни, или же написать автобиографию каким-либо другим способом, отличающимся от того, что я делал последние пятнадцать лет.
Также мне кажется, что я откладывал, задерживал момент, когда писатель сталкивается лицом к лицу с автобиографией. Я часто говорю, что последней книгой, которую я напишу, будет автобиография, и я закончу ее в день, когда умру, решительно дописывая ее до последнего вздоха. Но также я могу никогда не написать ее, потому что это бесконечный проект — я должен буду написать все возможные версии каждого события моей жизни.
Расскажи, что побудило тебя написать «Удвой или сдайся»? Как всё началось?
У книги была очень любопытная эволюция. Первым предложением «Удвой или сдайся» был вопрос автору: «как, черт возьми, я напишу эту книгу?» Всё, что было у меня в воображении, — это история молодого французского еврея, прибывающего в Америку. Не самая интересная история, скажем. Все та же старая история о еврейском иммигранте и его конфликте с Америкой. Вместо этого книга начала противостоять её написанию. Когда я сел писать ее, из-под пера выходили только вопросы, всевозможные вопросы о романе, который я хотел написать. Я отправлялся во Францию получать стипендию Гуггенхайма, но не как писатель, а как профессор французской литературы, и я собирался написать книгу, критический обзор, рассматривающий новые тренды в современной французской поэзии. В те дни большая часть моего преподавания касалась новой французской поэзии, и я хотел написать книгу на эту тему. До 1966 года, пока я не начал писать «Удвой или сдайся», я считал себя поэтом и сочинял в основном поэзию, параллельно занимаясь критикой. Проза же давалась с трудом ещё со студенческих времен в Колумбийском университете. Так вот, я был на корабле, плывущем во Францию из Штатов, сидел на палубе, смотрел на море, думая о новых трендах современной французской поэзии или же пытаясь не думать об этих новых трендах, и тут я внезапно понял, что скорее всего никогда не напишу эту чертову книгу о французской поэзии, ведь по сути не было никаких новых трендов в современной французской поэзии, а если они и были — ну их к черту.
С собой я захватил маленькую записную книжку, — я все еще храню ее, — и на второй день в море я написал первое предложение «Удвой или сдайся»: «Если комната стоит восемь долларов, то нужно брать лапшу». После этого, пока целый год мы находились во Франции, я продолжал записывать вопросы и ответы о книге, которую хотел написать. Простые вопросы, сложные вопросы, тупые вопросы, базовые вопросы. Вопросы типа: откуда ты начнешь? Сколько лет будет главному герою? Как я назову его? Напишу ли я книгу от первого лица или же от третьего? Я продолжал и продолжал заполнять вопросами страницу за страницей (набралось около четырех сотен) и постепенно начал отвечать на них: Я назову его Борисом. Я начну историю на корабле, когда он направляется в Америку. Нет, не тогда, когда он уплывает, а когда корабль приплывает в Америку и он видит Статую Свободы в первый раз, что очень символично. Думаю, он выкуривал по одной пачке сигарет за день, а, возможно, и больше, когда дела не шли. Такие типы вопросов и ответов я и записывал. Мы прибыли в Париж и остановились в убогой маленькой квартире, настолько маленькой, что единственным местом, на котором я мог работать, был кухонный столик. Так, каждое утро я уделял писательству около четырех или пяти часов. Больше вопросов и больше ответов о книге, которую хотел написать. Я продолжал заниматься этим в течение всего года. У меня была небольшая пишущая машинка, портативная Olivetti, но она падала со стола, когда я печатал, и в итоге я сдался, решив писать от руки. Спустя некоторое время посреди этих вопросов и ответов в тексте начали обретать форму маленькие эпизоды, кусочки истории, кусочки из историй моей жизни или вообще о чем угодно. Исходная рукопись «Удвой или сдайся», — я считаю, именно так и нужно называть мою писанину в Париже, исходная рукопись, — ничем не похожа на финальную книгу. Это просто одна огромная кипа исписанных страниц.
Когда тебя посетила идея многоголосия?
Однажды, во время работы над текстом мне пришло в голову, что великая проблема писателя в том, как найти время для того, чтобы писать, и поэтому у меня появилась идея о парне, закрывшем себя в комнате на год, чтобы закончить проклятое произведение, которое он хочет создать.
Возможно, эта идея пришла ко мне как результат мучений того времени, когда я вопрошал себя, смогу ли вообще написать книгу, которую еще даже не начинал, ну или что-то такого рода. В некотором смысле, идея парня, закрывшего себя в комнате для написания истории о другом парне, была своеобразной метафорой происходившего со мной тогда. Вещи начали обретать форму, когда я наткнулся на эту идею. Я все еще ходил вокруг да около той книги о современной поэзии, пытаясь набрать немного материала, но быстро забросил ее, решив, что вместо книги с критикой я могу просто составить антологию современной поэзии, что было бы проще и быстрее, а я мог бы запросто удовлетворить людей из Фонда Гуггенхайма и председателя моего отделения в Буффало. Это был легкий выход. Роман подчинял мою жизнь. Я набрал материала на антологию, но так и не издал ее, хоть и храню весь этот материал. Последние несколько месяцев во Франции я посвятил роману. И в итоге, когда мы вернулись в Буффало в июле 1967, я привёз с собой огромную кипу сырого рукописного материала на, кажется, шесть сотен страниц с вопросами и ответами, анекдотами, рефлексией и так далее. Теперь я был готов начать писать роман, сесть и написать историю, не понимая, что я уже написал эту чертовщину. Я посчитал что, возможно, именно в этот момент надо напечатать то, что у меня есть, расположить в определенном порядке, пока что-то из этого, очевидно, не найдет свое место в романе. Я провел следующий год просто перепечатывая эти записки и располагая страницы в своеобразном порядке. Я печатал прямолинейно, не заботясь о синтаксисе, абзацах, пунктуации. В итоге, когда я закончил набор, у меня получилось одно длинное предложение, одна длинная артикуляция языка, растянутая на пять сотен страниц. Какой же это был беспорядок! Эта вещица охватывала всё, отклонялась от темы, тут говорила о сигаретах, там — о туалетной бумаге, рассказывала небольшую историю о молодом мужчине, другие истории — о парне, запертом в комнате. И всё в таком духе. Я действительно не знал, что со всем этим делать.
Меня даже слегка смутил этот беспорядок. Но также прояснилось, что у меня в руках был изобретатель — парень, заперший себя в комнате, — и хотя я еще не дал ему имени, все вертелось вокруг него.
Получается, эта подготовка к книге была поначалу всего лишь пре-текстовыми заметками для себя, чтобы помочь написать книгу, которая была бы написала позже?
Да, в основном для себя. Процесс поднятия вопросов о том, каково это — писать роман и отвечать на них в форме сцен или отступлений от темы, помог мне утвердить эстетическую систему книги. Также он позволил мне все время импровизировать. Скажем, я написал вопрос: где я начну свою историю? Ответ был таким: давай начнем его на корабле, посмотрим, что выйдет, если я расположу протагониста на корабле, держащем путь в Америку. Затем я описывал сцену, используя память и воображение. Потом я мог попробовать что-то иное. Очень похоже на художника, создающего скетчи для большой картины, которую он собирается написать. Что же пугало меня в процессе, так это вопрос о получении экстракта реальной книги, реальной книги из всего этого — потому что всё время я продолжал считать, что в итоге напишу вполне ординарную книгу, обычную историю. Спустя два года написания «пре-текста», я понял, что у меня не так много истории, только четыре момента, четыре сцены за весь период моей жизни от 1942 до 1951. У меня имелась только сцена на корабле, прибытие корабля в Нью-Йорк, поездка в метро, сцена в квартире каких-то бронксских евреев, плюс немного флешбеков о Франции и флешфорвард в Детройте. Не много. До меня внезапно дошло, что если бы я расписал всю историю, то книга вышла бы в десять тысяч страниц, учитывая ширину моих шагов.
Я заметил, как в «Возьми или оставь» ты потихоньку начинаешь рассказывать ту же историю, которую уже собирался рассказать — историю путешествия по Америке. Не кажется ли тебе, что подобной застенчивой стратегией «приближения и избегания,» в стиле Стенсила из «V.», ты страхуешь свой голос и историю от исчезновения?
Нет, думаю, подобное всегда происходит, когда пишешь роман в таком ключе, ну или на крайний случай, как пишу их я.
У меня есть конкретная идея, покрывающая конкретный период времени, и которая суммирует конкретное количество опыта, событий или чего угодно, но когда книга закончена, я разбираюсь только с маленькой порцией от исходного материала. Как ты сказал, такое случалось в «Возьми или оставь». Изначально я хотел написать о путешествии из Файетвилля, что в Северной Каролине, в Нью-Йорк, Форт-Драм, обратно в Нью-Йорк, в Чикаго, Детройт и так далее на пути в Сан-Франциско — по пути, заявленному в начале книги. Поездка должна была стать Грандиозным Путешествием по стране в поисках Америки, слабо связанной с несколькими похожими поездками по стране — семью, если быть точным, — которые я совершил на машине, пешком или каким-то другим способом. Но история села на мель по пути в Форт-Драм и в итоге была отменена, отложена. Тем не менее, этот акт отмены создал целую книгу. Та же история и с «Удвой или сдайся», реальная история была отложена и поэтому не завершилась. «Удвой или сдайся» должна была описать отбытие из Франции, путешествие через Атлантический океан в Нью-Йорк, затем Детройт, — особенно джазовые моменты, — и затем завершиться первым возвращением во Францию. Но вылилось это только в кусочек путешествия, нашедший себя в романе, остальное же путешествие осталось нерассказанным и ожидающим своего часа, чтобы однажды оказаться рассказанным. Возможно, именно это откладывание и отмена истории делают мою прозу интересной в том плане, что важна не сама история, а ее озвучивание или умалчивание. В любом случае, спустя два года работы над «Удвой или сдайся» у меня был весь этот мусор, и я решил, что пора обратить на него внимание. Так я начал писать второй черновик. Одной из книг, серьезно повлиявших на меня в свое время, была «Как есть» Беккета, написанная в виде строфы, без пунктуации. Поэтому в то же время я занимался похожими вещами в своей книге — парень в комнате, молодой иностранец, мелочевка. Лучшим способом объединить все это было бы распределить материал по странице в аккуратные блоки слов, — абзацы, — один имел бы дело с протагонистом, другой с голосом рассказчика, третий с туалетной бумагой и так далее.
Как только эти абзацы были написаны, я всегда мог переставлять их туда-сюда. Честно говоря, я помню, как начал нумеровать эти блоки слов с идеей, думая, что смогу их двигать по тексту. Это произошло, когда я собирал заново текст в таком виде и обнаружил, что в книге оказалось не только два голоса, но и несколько дополнительных. Внезапно у меня появился голос автора (создателя), главного героя (изобретателя), писателя (настоящего автора, не вымышленного) и все в таком духе. У меня набралось около сотни страниц переписанных таким способом и меня искренне радовал результат — он был непоследовательным и метался из стороны в сторону, но его наконец можно было читать, ведь там проявились логические, в большей или меньшей степени, связи, когда я получил письмо, возможно самое важное письмо в моей жизни, от одного из редакторов издательства Little, Brown. В письме было сказано: «Один из наших шпионов в Буффало доложил нам, что Вы написали интересный роман и мы очень заинтересованы в его изучении и возможном издании». Только представьте! Такое письмо буквально из ниоткуда. Очень приятно получить такое письмо, хотя я даже не знал этого мужика, как и он понятия не имел, кто я и чем занят. Он так и не сказал мне, на кого он шпионил, да и я так и не догадался. В Буффало никто не видел мою работу, хотя я, должно быть, говорил нескольким друзьями и коллегам о работе над романом. Ну или его своеобразным подобием. Так или иначе, я ответил ему: «Сэр, я не знаю, кто ваши шпионы. Никто ещё не видел книгу, и более того, она ещё не закончена, так что я не могу послать вам главы, потому что там нет глав — одни страницы». Второе письмо от этого мужчины: «Дорогой мистер Федерман, если там нет глав, то пришлите страницы, мы серьезно настроены прочитать эту книгу». Я не мог поверить в происходящее — Американская мечта. Я уже представил, как получу здоровенный чек, масштабные рекламные анонсы в Нью-Йорк Таймс, участие на ТВ, Шоу Джонни Карсона, фильмы, то есть Голливуд, где книгу бы экранизировали.
Знаешь, все иллюзии и заблуждения, в которые впадают те, кто написал первый роман. Так что я упаковал сотню имевшихся у меня страниц, тех странных блоков из слов, на которых более-менее привычно была проставлена пунктуация и соблюдена грамматика, без типографической игры, и где можно было разглядеть зародыш сюжета. Я засел у телефона, ожидая звонка или телеграмму. Затем посылка пришла. Моя сотня страниц. Конец мечте, возврат к реальности. Вместе со страницами находилось потрясное письмо, критически важное письмо. Пересказываю: «С точки зрения экспериментальности (это его слово, а не мое) — очень серьезно, с точки зрения языка — очень оригинально, с точки зрения того и сего — очень хорошо, очень здорово… но тем не менее…» — тут я сразу же понял, что будет дальше, — «ваш роман не имеет коммерческого потенциала для наших читателей,» (кем бы ни были эти самые читатели).
Так я и остался со своей бесполезной книгой. На этом письмо от хорошего мужчины из Little, Brown могло закончиться. Написанного было достаточно. Но тут, что немаловажно, письмо продолжилось. «Дорогой мистер Федерман, — говорилось во втором абзаце, — если бы вы согласились написать для нас историю о молодом французском еврее, прибывающем в Америку, и просто расскажите его историю, не связываясь, — он не написал слово „мусор“, но использовал „мелочевку“, — с туалетной бумагой, сигаретами, жевательной резинкой, писателем в комнате, сомнениями, саморефлексией, то мы серьезно рассмотрели бы возможность подписания контракта с вами и аванса на написание книги». Представьте положение, в котором я оказался. Несколько недель мы с моей женой мучали друг друга. «Напиши чертову книгу, — повторяла она мне, — выжми эту простую историю из своей системы, не думай об этом, просто издай свой первый роман и потом ты сможешь делать всё, что душе угодно». Я сопротивлялся и почти сдался, споря с ней о том, что такая схема не работает, и раз ты сдался один раз, то всё пропало. Потом они будут указывать тебе, как и о чём писать следующую книгу.
В итоге я заперся в университетском кабинете на третьем этаже и следующие три года дробил эту историю, уничтожал её. Я не хотел отдавать её в Little, Brown или кому-то ещё. Моя жена продолжала твердить, что я идиот и это самоубийство, но я не останавливался и в процессе работы случайно, — в порыве злости, полагаю, — забуксовал на типографическом дизайне книги — эта сумасшедшая, бессвязная вёрстка не позволила мне рассказать историю, реальную историю, вместо которой у меня вышло настоящее литературное высказывание.
Касаемо верстки книги, определенно одной из самых захватывающих её составляющих, — когда ты говоришь, что дошёл до этого совершенно случайности, ты имеешь в виду, что не читал и не вдохновлялся другими типографическими экспериментами, создававшимися в то же время, — «Одинокой женой Уилли Мастерса» Гэсса, «Преувеличениями Питера Принса», и т.п.?
Когда я писал «Удвой или сдайся», я никогда не слышал и никогда не читал об этих парнях. Абсолютно ничего. У меня не было мысли, что были писатели, занимавшиеся тем же. Помню, что я в то время читал Беккета, романы Новой волны, Пруста, Селина, французскую поэзию, и там нет ничего необычного в вёрстке. Я даже помню, когда впервые услышал о «Питере Принсе» Каца. Я почти закончил «Удвой или сдайся», когда прочитал рецензию на его книгу в Newsweek или Time, где книгу называли очень экспериментальной и не такой уж непохожей на мою. Автор рецензии отметил любопытные визуальные эффекты и «отменённые» страницы, и это ошарашило меня, чёрт возьми. Кто-то писал, как я. Но, если честно, я не так много знал об американских экспериментаторах на тот момент. Я открыл их для себя позже и даже случайно познакомился с большинством из них. Я не знал Гэсса или Сукеника. Я читал Барта, естественно, потому что он был моим другом и коллегой в Буффало. Я толком не прочитал никого из тех, чьи работы касались экспериментов с версткой, с которыми меня ассоциировали. Впервые я встретил Сукеника в 1972 году, после издания «Удвой или сдайся».
Рон Сукеник, кстати, обозревал этот роман в Нью Йорк Таймс, но тогда я не знал его. Как и в случае с Морисом Роше и его сумасшедшими типографическими экспериментами, когда книга еще не была издана во Франции. Так что, нет, я не знал тех, кто занимался типографическими экспериментами.
Получается, изначальный импульс для твоей типографомании исходил из желания расщепления и видоизменения оригинальной истории?
Да, именно так. Я попросту хотел разрушить историю, и мои типографические игры служили единственно этой цели — эдакий камуфляж, дробление структуры эпизодов. Постепенно то, что редактор Little, Brown называл «мелочевкой» в своем письме, заняло всю книгу наряду с мультиголосьем. Это был абсолютный экстаз. Каждая страница рождалась из нескольких черновых вариантов, пока не находила свое место, пока я не ощущал её уместность в визуальном и типографическом плане. Я продолжал показывать эти страницы Эрике, моей жене, и она всё твердила мне, мол «это самоубийство, никто никогда не издаст что-то в таком духе». Меня же радовали мои маленькие игры, и я внезапно почувствовал свободу, освобождение от проклятой истории. Я работал больше трех лет над этими страницами, с 1967 по 1971, когда книгу в конце концов издали в Swallow Press. Я всё ещё благодарен им за смелость выпустить эту книгу.
Что больше всего интриговало тебя в типографических аспектах писательства? Был ли это в основном простой интерес в визуальных элементах письма, схемы композиции страницы?
Да, в основном, но ещё нечто, открытое в процессе. Одна из тем, беспокоящих меня и ввергающих в сомнение как писателя, заключается в том, что, возможно, я должен писать на французском вместо английского. В конце концов, английский не мой родной язык. Работа с версткой, обнажение языка, так сказать, помогли мне приблизиться к английскому языку, понять его богатство и возможности. Всё происходило, словно я постоянно смотрел на язык, слова и синтаксис сквозь увеличительное стекло. Набор, расположение каждого слова, каждая комбинация слов на странице стала настолько важной, что я буквально проходил сквозь процесс рассмотрения языка, как будто он двигался передо мной в замедленной съемке, и так я лучше понимал его возможности и потенциал.
В итоге мне стало ясно, что мой типографический дизайн меньше предназначался для достижения визуального эффекта, нежели испытания лингвистических и синтаксических возможностей. То был реальный синтаксис, с которым я сражался, — порядок слов, комбинации слов. Когда ты случайно передвигаешь слог в слове, то начинаешь видеть, слышать, что слова состоят из других слов. Можно сказать, «Удвой или сдайся» похожа на систему из строительных блоков, типа игрушек с буквами для детей, со словами на каждом блоке, и играя с этими блоками ты составляешь предложения, учишься выстраивать язык.
«Удвой или сдайся» в свойственной тебе манере прорабатывает повествовательную структуру голоса в голосе. Какие преимущества дает писателю подобный подход?
Думаю, что по отношению ко всем писателям истинно, — в особенности для тех, кто создает свою прозу на персональном опыте, — что они должны найти свой путь в том, как держаться на на расстоянии от их субъекта. Вот что составляет разницу между художественной литературой и автобиографией. Парадоксально, особенно в моем случае, но чем сложнее система, тем больше сокращается дистанция до моей биографии. В моем голосе тоже много голосов, и это связано с тем, что я двуязычный, двукультурный, и эти два голоса всегда говорят во мне и моей писанине. Но я также прожил много разных жизней: я был джазовым музыкантом, рабочим на фабрике, солдатом, десантником, чемпионом по плаванию, фанатиком гольфа, неплохим теннисистом, французишкой, поэтом, критиком, профессором и так далее. Я состою из всех них, и вот откуда берется все это многоголосье. Язык моей прозы может быть разговорным, сленговым, вульгарным, кощунственным, но в то же время переходить на иные уровни риторики, чистоты, интеллектуальности и, если понадобится, высокопарности. Когда я работал над «Удвой или сдайся», мне пришло в голову, что каждый из трех моих голосов — я имею в виду голоса в тексте, — должен иметь свой собственный стиль, свою собственную жизнь, собственную личность. Заметь, я сказал «голоса», а не «персонажи», потому что они остаются голосами, а не полноценными персонажами — все они принадлежат одному и тому же существу.
Что насчет четвертого голоса в книге? Включают ли все голоса и твой голос, голос создателя?
В некоторой степени да, но это всего лишь трюк. Стоит тебе хоть раз начать саморефлексировать в своем письме, и остальные голоса становятся частью текста, где автор сам становится героем романа, и ты станешь заложником бесконечного процесса. Всегда есть иной голос за пределами текста, предшествующий голос, определяющий все повествовательные голоса. Это как рисовать руку с кистью, рисующей себя. Однозначно, есть реальная рука и реальная кисть, которую не видно в финальном рисунке, каким бы сложным и обманчивым он ни был. Мы должны принимать это за безапелляционный факт, за реальность творческого процесса, существующую за пределами творения. Тем не менее, нас не должна сбивать с толку реальность иллюзорного творения. Иными словами, тебе никогда не сбежать от реальной руки с кистью, реального опыта, картины, чего угодно — они всегда составляют часть замысла, даже если ты не видишь её. И хотя всё это считается моим голосом, мой реальный голос в «Удвой или сдайся» не что иное, как вымышленный голос. Никто не может написать реальный голос, потому что факт переноса голоса в письмо превращает его в прозу. Язык есть проза. Подобное происходит и у художников, которые никогда не смогут нарисовать настоящего себя в автопортрете. Несмотря на сходства, портрет остается вымыслом.
Вопреки определенным очевидным схожестям, есть несколько кардинальных отличий между «Удвой или сдайся» и «Возьми или оставь», — если не всё, то поздняя книга более раздробленная, более сумасшедшая, смешная, более сложная, конечно же. Какие новые открытия в письме сподвигли тебя на такие изменения?
Если в самом деле «Удвой или сдайся» — это история писателя, исследующего возможности литературы, языка и всего такого, изучающего и пользующегося этими возможностями, — то можно сказать, что когда я засел за «Возьми и оставь», у меня была ясная идея о том, какой я хочу видеть новую книгу. Сейчас у меня есть инструменты, я готов работать, играть с ними и смотреть, как далеко я могу зайти со своими умениями.
В «Возьми или оставь» я пытался заранее проработать каждый ход. «Удвой или сдайся» была спонтанной книгой, сымпровизированной от и до и сымпровизировавшей саму себя. «Возьми или оставь», в свою очередь, намного более продумана, намного более выверена в своей конструкции и ожиданиях, изломленной линии сюжета и даже в использовании типографических фишек. Изначально я пытался ответить на несколько вопросов, поднятых в «Удвой или сдайся» и по большей части не нашедших ответа. Если знаешь, книга была адаптированной (а не переведенной) версией книги «Горькое Эльдорадо» (книга Рэймона Федермана, написанная на французском в 1974 году), и если ты внимательно приглядишься к этим двум книгам, то заметишь, что в «Возьми или оставь» структура сюжета намного сложнее, чем в «Горьком Эльдорадо», хотя в ней те же самые забавные истории. Скажем, в сюжетную линию «Горького Эльдорадо» добавилась еще одна канва. Когда я работал над «Возьми и оставь», меня намного меньше волновала типографическая игра и сюжет, нежели два опорных принципа этой книги: синтаксический элемент (для которого использовались типографические примочки) и структурный элемент (геометрия книги, взявшая на себя историю).
Как обычно ты начинаешь писать свои книги? Ты описал всю эволюцию «Удвой или сдайся», но я удивлюсь, если сейчас, написав несколько книг, ты можешь оглянуться и сказать, что и их начинал писать при схожих обстоятельствах.
По некоторым любопытным причинам я начинаю писать свои романы первого октября. Это время, когда я даю себе поработать. Первого октября я сажусь за печатную машинку и начинаю. Я перекладывал рукопись «Двукратной вибрации» и нашел маленький клочок бумаги, на котором я написал «Октябрь 1, 1976» — день, когда я начал работать над той книгой. Когда я начинаю новый роман, то сначала пишу от руки порядка тридцати, сорока, шестидесяти страниц без остановки, пока не остановлюсь. Тогда и начинается реальная работа писателя. У меня никогда не было цельного черновика романа. Все мои черновики перемешаны.
Книга уже написана в этих первых страницах, а я просто переписываю их. Хотя нет. Я не переписываю. Я пишу, что называется, «между строк». Мои книги растут изнутри. Другими словами, мои книги растут не обязательно в одном направлении — слева-направо. Еще они растут справа-налево, вверх и вниз, в разные стороны. Это скорее процесс уплотнения первого потока страниц, нежели добавление новых. Порой я понимаю, что не имею достаточно материала, и я опять сажусь за стол и пишу больше страниц от руки, создаю больше материала, чтобы использовать его как отправную точку, так сказать. Из всего этого я и скрепляю оставшуюся историю.
Похоже, ты проводишь намного больше времени за переделыванием своих текстов, чем кажется на первый взгляд, судя по диким и отчасти сумасбродным структурам твоих книг.
Я не думаю, что это можно назвать переделыванием. Можно только сочинять и сочинять больше. Возможно, поэтому мои книги никогда не выглядят завершенными. Между строк изданных книг можно было бы вклинить еще больше. И, естественно, многое можно было бы и вычеркнуть, так как процесс движется в обе стороны. Большинство издателей хотят издавать только законченный, отполированный продукт. Было бы интересно издать всё, написанное во время процесса создания романа. Всё. Все черновики, полные или обрывочные, все записки, заметки, зарисовки. Весь проделанный труд, другими словами. Только представь. К слову, ты видишь это, когда смотришь на картину, особенно современную. Вся работа, проделанная в процессе, остается на холсте. Я бы хотел, чтобы кто-то увидел все слова, потраченные на создание романа.
Кто входит в тот список немногих писателей, которыми ты особо восхищаешься или с которыми чувствуешь определенную близость?
Многое из того, что сформировало меня как писателя, связано с французской литературой, поэтому я начну с неё. Хотя я могу начать и с более ранней точки, начнём с девятнадцатого века (а почему бы и нет?): Стендаль, Флобер, Достоевский немного повлияли на мои работы прямым или косвенным образом, но точно не Бальзак, Золя и Толстой.
Возможно, поэты типа Рембо и Лотреамона. Но первым большим влиянием я назову Пруста. Конечно, я не пишу, как Пруст, да и не умею. Никто не умеет, но неким образом, читая, перечитывая и изучая Пруста, я открыл некоторые важные вещи о том, как писать. Ну, или хотя бы о том, что написание романа — это не просто история, но и испытание созидательного процесса. И писатель должен быть представлен в тексте метафорой, фигурой, подделкой, создателем, творцом, и это всё имеется в книгах Пруста. Пруст, скажем прямо, написал первый великий саморефлексивный роман. Еще я могу отметить Селина. Когда ты берешься за Селина, то открываешь чистейшее сумасшествие, и, когда ты пишешь прозу, сумасшествие играет немаловажный ее аспект. Чем больше ты читаешь Селина — особенно в хронологическом порядке, — я имею в виду начиная с его ранних и заканчивая поздними книгами, с «Путешествия на край ночи» до «Ригодона», ты видишь, как постепенно он исключает всю литературную периферию — претенциозные точки зрения, персонажей, сюжет, что угодно, и даже имена своих героев — и приходит к чистому сумасшествию, языку, который просто рассказывает, что да как, основывая большинство материалов на ежедневном опыте. Чем старше становился Селин и чем большим неудачником он представал перед нами, тем больше он изымал литературные элементы из своих книг, пока в итоге не остался сам Селин, который прямо рассказывал нам о себе. И, тем не менее, мы читали художественную литературу, а не автобиографию или мемуары. Это грандиозный риск и великий трюк работ Селина. Как он сделал это? Я постоянно задаюсь этим вопросом и пытаюсь взять на себя такой же риск. Его книги — чистейшая художественная литература. Есть даже выражение Селина, которое я часто цитирую или перевираю в своих книгах: «Биография создается фактами». И что я уяснил для себя, читая Селина, и что, я считаю, достаточно присутствует в моих работах, так это чувство, что написание прозы позволяет языку сходить с ума, впадать в бред, освобождать язык от его социального, психологического и интеллектуального давления.
Занимаясь подобным, ты подходишь ближе к истине мира и самого себя. Ты пишешь себя. Не о себе, а себя.
Должно быть, выдающаяся изобразительность нелитературного языка Селина тоже сильно повлияла на твой вкус?
Да, определенно. Его использование сленга, разговорного языка. Его вульгарный, богохульный язык. Всё, что я впитал, занял и украл у него в максимальном объеме. Под кражей я имею в виду не кражу целых кусков из его книг, а слушание его голосов и попытки научить мои голоса говорить в такой же манере. Но также надо отметить, хотя много критиков продолжают говорить об этом, что язык Селина — не обыденный, он не пытается имитировать обыденный разговорный язык. Это экстремально написанный язык. Селин не просто перенес язык на бумагу. Он усердно и жестко работал над ним. Достаточно взглянуть на его некоторые рукописи, чтобы убедиться в этом. То же самое я могу сказать и о моих трудах. Хоть он и звучит разговорным, работа над ним велась экстремальная — он был написан, переписан и переписан еще раз. И, в конце концов, в нем есть Беккет. Несмотря на некоторые схожести между нашими с Беккетом работами, по факту я не пишу как он, да и не могу. Хотя хотел бы. Беккет — это ангел. Он откуда-то свыше. Я же из пещеры. Из низин. Из грязи. Как бы то ни было, чему я научился у Беккета, читая его работы и беседуя с ним, так это тому, что, как полноценный писатель, а не писатель по выходным, ты никогда не должен идти на компромисс. Ты продолжаешь гнуть свою линию, насколько у тебя хватает сил, даже если рискуешь стать абсолютно нечитабельным, что бы это ни значило.
Есть ли среди современных писателей те, кто повлияли на твои работы?
Романы Маркеса повлияли на меня и мои книги, особенно «Осень патриарха». Но есть и другие писатели, возможно повлиявшие на меня каким-то образом. Книги Рональда Сукеника. Когда люди читают Сукеника, я имею ввиду серьезное чтение, они постигают своего рода философский уровень его работ, некоторый глубокий уровень знания о жизни, о разуме, о мире.
Хотя, по правде говоря, Рона не волнуют философские идеи. Он может играть с ними, но это не то, что имеет значение в его книгах. Меня больше интересует его работа с синтаксисом. То, как он может ломать ритм предложения. В его книгах предложение перебивается другим предложением, начавшимся в середине того предложения, которое я читал. Похоже на систему шкатулок. Я бы назвал его синтаксис «системой шкатулочного синтаксиса». На ум мне приходит французское слово emboitement (вкладывание одного в другое, пер. с фр): шкатулка помещается в другую шкатулку, которая помещается в другую шкатулку, и т.д. Китайские шкатулки. Но это не книга в книге, это предложение в предложении. Так и пишет Рон, что его язык в итоге постоянно ветвится. В его последнем романе «Говорливый слабосвязный блюз» — красивой, грустной, блюзовой книге — он пошел еще дальше, потому что теперь ветвятся не только предложения, но и вся система книги, вся ее структура построена на ветвящейся структуре, дробящей сюжет и смещающей его точно так же, как и персонажей, раскинутых по роману, что отражается на визуальной форме книге. Всякий раз, читая работы Рона, я чувствую связь между нашим творчеством, хоть я и нарочно пытаюсь писать несвязно. Понимаешь, о чем я? Чем больше ты пишешь связную прозу, соблюдаешь грамматику, нормы и правила, тем более реалистичной она становится. Сейчас я понимаю, что из-за желания разбить структурную схему предложения, некоторые обращаются к типографическим играм. Мне кажется, что я пришел к этому перелому в «Двукратной вибрации», хотя на поверхности, то есть лингвистически, она может выглядеть традиционно. «Голос из чулана», конечно, также смещает синтаксис. И все же нелегко писать незаконченные предложения так, чтобы они работали. Похоже, Сукенику это дается без особых усилий, хотя я уверен, что он серьезно вкалывает. К слову, это отличается от методов Бартельма. В его случае он пишет полноценные предложения, не особо связанные друг с другом. Это другой подход. Такое тоже мне нравится, но я менее заинтересован в подобной технике.
Ещё один автор, которого я хочу отметить — Джордж Чемберс. Немногие знают его работы, но какой писатель! Еще один из тех, кто не идет на компромиссы. Он не так много написал — ну или не так много издал, — потому что я знаю, что у него полно вещей, которые никто не видел. Не могу сказать, что его работы оказали прямое воздействие на мой разум, но чем больше я читаю его книг — «Простоквашу», «Скорлупу» и еще несколько неизданных работ, которые он показал мне, тем больше я убеждаюсь в его писательской исключительности. Его вещи отличаются от сукениковских или моих. Мы с Роном пытаемся высмеять наши эмоции через текст. Чемберс может довести свои работы до предельной сентиментальности, но потом внезапным твистом оставит это там, где должно быть, не дав тексту размякнуть. Мы с Роном нередко имеем проблемы с тем, чтобы не скатиться в сентименты. Пожалуй, сексуальность и кощунство спасают нас от этого.
Что ты можешь сказать о недавно прошедших — или даже важных — дебатах между Уильямом Гэссом и Джоном Гарднером? Предположу, что ты не согласен со взглядами Гарднера о моральном обязательстве высокого искусства представлять героические модели и героические решения проблем?
Недавно я написал небольшую заметку о «нравственной литературе». Она называется «Бессмертие нравственной литературы». Думаю, всё уже сказано в названии. Но заметка начинается с цитаты Эзры Паунда, который однажды сказал: «Только плохое искусство бессмертно». Затем я рассказываю (или цитирую) Жана Жене. Когда ты читаешь Жана Жене, то, по сути, читаешь сочинения вора, возможно даже преступника, и, конечно же, гомосексуала, который прожил всю жизнь на другой стороне от так называемого «морального общества», против всех установленных принципов морали, как считает наше общество. Ну, и сам мистер Гарднер. И все же, литература Жене, пожалуй, одна из наиболее нравственных в этом столетии. Всему виной качество его прозы, делающее ее нравственной, а не в элементах морали, о которых он говорит или которым противостоит.
Твоим персонажам не нужно быть героями, чтобы следовать морали, что бы это ни значило. Нет, именно грандиозность работы делает ее морально приемлемой. «Царь Эдип» — не нравственная пьеса, она далеко за пределами морали. Это злая, бессмертная пьеса. И тем не менее, эта пьеса настолько хороша, что таким образом дает нам критически важные знания о человеческих нравах. При том, что она не проповедь. Великие работы искусства нередко тесно связаны с бессмертием, ибо открывают наше сознание для вопросов морали. Вспомните Достоевского, Пруста, Селина. На эту тему есть интересное эссе у французского философа Анри Бергсона, где он разделяет так называемую «открытую мораль» и «закрытую мораль». Он рассматривает два романа для объяснения своей теории — «Отца Горио» Бальзака и «Красное и чёрное» Стендаля, и в процессе показывает, как Бальзак пишет своеобразный нравственный роман — героя наказывают за аморальное отношение к обществу, — и так книга закрывает нашу моральную позицию. Стендаль же, представляя аморального героя — Жюльена Сореля, бросающего вызов всему социуму, завершает роман тем, что открывает нашу моральную позицию. Мы всегда на стороне Жюльенов Сорелей и Раскольниковых, хотя, согласно нашим социальным и даже религиозным стандартам, их действия могут быть аморальными; они учат нас как быть лучше, чем мы есть. Это я и считаю героизмом. Естественно, точка зрения автора прививает нам симпатии к этим персонажам, таким образом манипулируя нами через «открытую мораль», что означает смещение в наших моральных суждениях. Джон Гарднер, в свою очередь, просит нас писать книги с закрытой системой морали. Гэсс же, с другой стороны, возможно, зашел слишком далеко в абсолютном отвержении морали, ставя во главу всего умение управлять языком. Опасность в том, что ты выставляешь язык чем-то сакральным. Гэсс, вопреки его воле, может закончить пастырем в святыне языка. Это так же опасно, как проповедовать нравственность в литературе. Обе позиции ведут тебя к метафизике. Мир есть слово, что в действительности значит «Слово есть Бог», или мир есть мораль, что в действительности значит «Добро есть Бог».
И мы возвращаемся туда, где начинали пять тысяч лет назад.
КОНТЕКСТ
Только настоящий геймер сможет набрать в этом тесте хотя бы 7/10
Никто не может угадать, какое из этих колец самое дорогое
HTML-код Андрей Количество прохождений: 1 248 030 1 485 828 просмотров — 20 февраля 2019 Пройти тестВаш учитель географии зря ставил вам «5», если вы не сможете ответить правильно хотя бы на 70%
HTML-код Андрей Количество прохождений: 278 374 415 377 просмотров — 16 января 2019 Пройти тестВаш словарный запас на высоком уровне, если наберете в нашем тесте хотя бы 8/11 — ТЕСТ
HTML-код Анна Количество прохождений: 682 971 1 277 060 просмотров — 09 апреля 2020 Пройти тестВаша эрудиция на высоте, если осилите наш тест хотя бы на 8/11 — ТЕСТ
HTML-код Анна Количество прохождений: 319 632 515 043 просмотров — 04 апреля 2020 Пройти тестТест на кругозор. Хватит ли вам эрудиции, чтобы пройти его 10/10?
HTML-код Mingalieva Polina Количество прохождений: 470 628 669 446 просмотров — 26 февраля 2020 Пройти тестЗвериный интеллект: скольких животных ты знаешь?
HTML-код Всякие Научные Штуки Количество прохождений: 609 835 863 486 просмотров — 12 февраля 2019 Пройти тестПройдете ли вы тест на психопата?
HTML-код Никитин Константин Количество прохождений: 291 271 424 118 просмотров — 11 января 2017 Пройти тестТест на знание всего на свете: Осилите его на все 100%?
HTML-код Андрей Количество прохождений: 371 279 558 221 просмотров — 15 марта 2019 Пройти тестТест Роршаха расскажет, что сейчас творится у вас в голове
HTML-код Андрей Количество прохождений: 416 609 593 445 просмотров — 22 февраля 2019 Пройти тестСможем ли мы определить ваш пол, узнав, что вы ненавидите?
HTML-код Никитин Константин Количество прохождений: 295 079 428 023 просмотров — 20 декабря 2016 Пройти тестТест: Узнайте в каком году вы должны были родиться на самом деле?
HTML-код Никитин Константин Количество прохождений: 409 227 578 806 просмотров — 25 декабря 2016 Пройти тестТолько те, кто росли в СССР, смогут без труда ответить на все вопросы нашего теста
HTML-код Андрей Количество прохождений: 288 128 443 684 просмотров — 23 ноября 2018 Пройти тестТест на эрудицию: Ваш IQ высок, как Эверест, если вы сможете набрать 80%!
HTML-код Андрей Количество прохождений: 623 942 1 031 094 просмотров — 15 января 2019 Пройти тестСможете ли вы узнать 20 людей, определивших ход истории?
HTML-код Андрей Количество прохождений: 637 571 1 024 870 просмотров — 12 февраля 2019 Пройти тестУ вас блестящая эрудиция, если сумеете дать 14 верных ответов из 14
HTML-код Андрей Количество прохождений: 528 902 1 053 113 просмотров — 22 ноября 2019 Пройти тестНасколько чиста ваша карма?
HTML-код Андрей Количество прохождений: 334 522 587 918 просмотров — 29 ноября 2018 Пройти тестХватит ли вашей эрудиции, чтобы пройти этот тест без помощи интернета?
HTML-код Андрей Количество прохождений: 360 583 555 882 просмотров — 07 августа 2019 Пройти тестБлесните своей эрудицией, ответив на 70% вопросов верно
HTML-код Андрей Количество прохождений: 547 728 1 447 435 просмотров — 26 февраля 2019 Пройти тестТест, который покажет, каким животным вы являетесь в душе.
Никто не может ответить больше чем на 7 из 10 вопросов в этом тесте на IQ
HTML-код Андрей Количество прохождений: 332 522 637 004 просмотров — 25 октября 2019 Пройти тестЛарри Кинг – биография, личная жизнь, причина смерти, книги, шоу, фото, умер 2021
Биография
Ларри Кинг был одним из самых популярных ведущих Америки. Ему удалось взять интервью у самых известных государственных деятелей, бизнесменов, актеров и спортсменов. Это был поистине легендарный журналист и шоумен, с собственным фирменным стилем: подтяжками и роговыми очками.
Детство и юность
Настоящее имя телеведущего – Лоуренс Харви Зейгер, а Ларри Кинг всего лишь псевдоним. Родился Ларри 19 ноября 1933 года в Нью-Йорке. Его родители – Дженни Гитлиц и Эдди Зейгер – евреи-эмигранты из Белоруссии и Австрии. У Ларри был старший брат Ирвин 1932 года рождения, но, когда ему было 6 лет, он умер по причине острого аппендицита. Вскоре у Ларри появился младший брат Марти.
Ларри гордился своим происхождением, даже иногда называл себя «суперевреем». Он признавался, что как самый настоящий еврей, любил еврейскую еду, юмор, культуру. Ему нравилось, что евреи так ценят семью и образование, ему было это близко.
Ларри Кинг в молодостиМальчик с трудом закончил среднюю школу и не поступил в колледж. Дело было в том, что отец Ларри рано ушел из жизни, ему было всего 44 года, когда у него произошел сердечный приступ. Семья оказалась в затруднительном финансовом положении, поэтому Ларри отправился на работу. Он с детства грезил о популярности и работе на радиостанции, и в одночасье ему пришлось отказаться от собственной мечты. Ларри работал где и кем придется.
Журналистика
Когда Ларри исполнилось 18 лет, он переехал в Майами.
Там молодой человек устроился на радио «Wahr», где сначала работал уборщиком, иногда выполнял небольшие поручения от вышестоящих сотрудников. Но по счастливому стечению обстоятельств его мечте было суждено сбыться. Однажды на работу не пришел диктор, и Ларри предложили его временно заменить. 1 мая 1957 года люди впервые услышали голос человека, который вскоре стал самым узнаваемым в Америке.
Его дебют на радио произвел впечатление на руководство, и ему сразу же предложили работать на постоянной основе. Вот тогда ему и пришлось отказаться от настоящего имени в пользу псевдонима. Директор посчитал, что фамилия Зейгер трудно запоминается и произносится. Молодой человек назвался Ларри Кингом. Позже он рассказал, что в тот момент ему на глаза попалась рекламная листовка ликера «King’s Wholesale Liquor».
Чуть позже Ларри стал вести развлекательные колонки в газетах «Miami News» и «Miami Herald».
В декабре 1971 года Кинга обвинили в денежном хищении, дело было инициировано его бывшим деловым партнером. Ларри тут же потерял работу. Все обвинения в 1972 году были сняты, но репутация уже была подпорчена. Плюс ко всему, за время судебного разбирательства мужчина залез в долги.
Но вскоре зрители стали забывать об этом неприятном инциденте, а Ларри Кинг продолжал усердно работать. На радиостанции «Mutual Radio Network» Кинг запустил ночное шоу, где интервьюировал гостей, а после вместе с ними отвечал на звонки радиослушателей.
Через некоторое время Ларри получил предложение от медиамагната Теда Тернера и перешел работать в CNN. Ток-шоу «Larry King Live» впервые вышло на экраны в 1985 году. Передача снималась 25 лет, она даже попала в Книгу рекордов Гиннесса как самая длительная передача, просуществовавшая на телевидении с одним и тем же телеведущим.
За время журналистской карьеры Ларри Кинг провел свыше 60 тысяч интервью.
На его передаче побывал и Дональд Трамп, и Билл Клинтон, и даже Владимир Путин.
Фирменный стиль Ларри Кинга и вовсе получился случайно. В студии, где Ларри брал интервью, было невыносимо душно, мужчина снял пиджак, а под ним оказались подтяжки. И после этого жеста съемочная группа заметила, что собеседник, увидев подтяжки, смог расслабиться и настроиться на разговор. А очки Ларри надел для презентабельности, и поначалу они даже были без диоптрий.
В июне 2010 года Кинг сообщил, что уходит из шоу, последним его гостем стал Арнольд Шварценеггер. Как рассказывал сам Ларри, его самыми любимыми гостями стали Фрэнк Синатра и Билл Клинтон. По его словам, у них было прекрасное чувство юмора и они любили поболтать.
Своим опытом в сфере журналистики Ларри Кинг поделился в книге «Как разговаривать с кем угодно, когда угодно и где угодно». В ней масса советов, как правильно вести беседу. К слову, это не единственное литературное произведение, вышедшее из-под пера Ларри. В 2010 году была опубликована книга «А что это я здесь делаю? Путь журналиста».
Также шоумен издал несколько книг о болезнях сердца. Эта тема была ему близка и понятна, в 1987 году он сам перенес сердечный приступ. Ларри Кинг часто появляется в кино в роли самого себя. Не раз участвовал в озвучке мультфильмов: «Шрек», «Би Муви: Медовый заговор», «Симпсоны».
С июля 2012 года Ларри Кинг вел программу «Larry King Now» на веб-сайте Hulu и на канале RT America. В 2017 году он снялся в роли камео в картине «Американский дьявол».
Личная жизнь
Ларри Кинг был известен своей любвеобильностью и склонностью к заключению официальных браков. В общей сложности у шоумена было 8 жен. Впервые Ларри женился, когда ему было 19 лет. Его избранницей стала подруга по колледжу Фреда Миллер. Этот брак никто не одобрял, поэтому через год он распался.
9 лет Ларри Кинг наслаждался холостой жизнью. Второй супругой шоумена стала Аннет Кайе, мужчина развелся с ней в тот же год. Девушка была беременная, у них родился сын, которого Ларри долгое время не признавал.
Вскоре журналист женился в третий раз. На этот раз его избранницей стала модель «Playboy» Алин Акинс, Ларри даже усыновил ее ребенка. Но уже через год снова развелся. Его следующей женой стала коллега по цеху – Микки Сатфин. Брак тоже продержался недолго.
Через некоторое время он вновь женился на своей бывшей супруге Алин Акинс, на этот раз их брак выдержал целых три года, но в итоге все равно распался.
Шестой женой шоумена стала учительница математики Шэрон Лепор. Седьмой женой Ларри была бизнесвумен Джули Александер, после журналист говорил, что девушка сразу его сразила интеллектом.
В 1997 году Ларри Кинг женился на актрисе, телеведущей, певице Шон Саутуик. Женщина моложе Ларри на 26 лет. Примечательно, что Шон родила в браке двоих сыновей – Чанса и Кэнона. В 2010 году появилась информация, что пара решила расторгнуть брак. Но в итоге супруги все же решили сохранить семью и остановили бракоразводный процесс.
В 2017 году у журналиста диагностировали рак легкого. Но болезнь выявили на ранней стадии, поэтому Ларри прооперировали, при этом удалили 20 % легкого и тем самым спасли жизнь телеведущего.
Смерть
23 января 2021 года стало известно, что Ларри Кинг умер. Точная причина смерти телеведущего не была названа, однако известно, что в начале месяца он был госпитализирован с коронавирусом, а также страдал от множества хронических заболеваний.
Проекты
- 1985-2010 – шоу «Larry King Live»
- 2004 – озвучка «Шрек 2»
- 2007 – озвучка «БиМуви: Медовый заговор»
- 2010 – книга «А что это я здесь делаю? Путь журналиста»
- 2011 – книга «Как разговаривать с кем угодно, когда угодно и где угодно»
- 2012 – книга «По правде говоря»
- 2012 – шоу «Larry King Now»
Конференция Oracle – Газета Коммерсантъ № 222 (1180) от 25.
12.1996 Газета «Коммерсантъ» №222 от , стр. 18
 Конференция Oracle
Заветная мечта Ларри Эллисона
В середине декабря американская софтверная компания Oracle провела европейскую конференцию разработчиков. В закрытом (доступ по спецпропускам) мероприятии приняли участие около 5000 человек. Высокий интерес объясняется вполне прагматичными причинами: на конференции можно было бесплатно пройти авторизацию, подключиться к программам разработки продуктов с большой скидкой, в числе первых получить новые версии программных продуктов на тестирование. Но была и еще одна причина — выступление главы Oracle. Вместе с другими его слушал спецкорреспондент Ъ ИГОРЬ Ъ-ПИЧУГИН.
Интеллектуальное противостояние
Гвоздем программы подобных конференций, проводят ли их Oracle, Microsoft или Intel, безусловно, являются выступления глав компаний — компьютерных гуру, от которых ждут очередных откровений о путях развития отрасли. Тем более это справедливо в отношении Лоуренса Эллисона, главы корпорации Oracle, которая является второй по величине (после Microsoft) софтверной компанией в мире и лидером в области систем управления базами данных. Шеф Oracle, пожалуй, самая противоречивая фигура компьютерного мира. Вокруг имени Эллисона громоздятся горы слухов и легенд, тогда как в его официальной биографии масса белых пятен. Говорят, что отдел Oracle по связям с прессой получил от Эллисона распоряжение переписать историю его жизни. Развернутого жизнеописания Эллисона в Internet вы не найдете, и в бумагах, выданных участникам конференции, его биография занимает два скромных абзаца: где работал до Oracle и список титулов и наград.
Можно сказать, что нынешний этап развития компьютерного рынка проходит под знаком противостояния Билла Гейтса и Ларри Эллисона. Их соперничество не вытекает из прямой конкуренции Microsoft и Oracle: Гейтс создает программы для персональных компьютеров, Эллисон разрабатывает программы для управления базами данных на сложных многокомпьютерных системах (лишь в последнее время рыночные пути Microsoft и Oracle пересеклись на ниве интерактивного телевидения).
Это противостояние, скорее, интеллектуального плана: каждый стремится доказать свое превосходство как мыслителя и стратега.
Эллисон верит, что приходящая на смену эпохе отдельных компьютеров эра глобальных информационных систем поднимет его компанию на первое место. «Microsoft — это прошлое. Oracle — это будущее», — внушает журналистам Ларри. И поясняет почему: «Персональный компьютер — нелепое устройство. Нам нужен компьютер нового типа. Вы подключаете его к Internet, и он тут же загружается новыми версиями программ. Не нужно ходить в магазин, не нужно заниматься инсталляцией… Я уверен, что Windows 95 — это последний успех персонально-компьютерной индустрии».
Буддист и ловелас
Эллисон положил много сил на то, чтобы стать первым на рынке программного обеспечения. Еще несколько лет назад Oracle была четвертой, сейчас — вторая. В 1996 финансовом году ее оборот составил $4,2 млрд, в первом квартале 1997 финансового года — $1,05 млрд. В любом другом бизнесе Эллисон был бы первым. Человек, начавший свой бизнес, имея $1200 в кармане, ныне один из 20 богатейших людей США. Буддист, ловелас (трижды женат, трижды разведен; как говорил о нем Роберт Миннер, с которым Ларри в 1977 году основал Oracle: «До тех пор, пока Стэнфорд готовит хорошеньких выпускниц, Ларри будет жениться»), авантюрист (например, способен забраться на крышу небоскреба и бросать оттуда компьютеры), гурман, культурист. И вместе с тем затворник, не желающий никого впускать в свою жизнь, получивший от коллег прозвище Элвис за то, что его появления на людях столь же редки, как и автографы Элвиса Пресли.
С таким набором Ларри, казалось, обречен быть в центре внимания публики и прессы. Но место на вершине «софтверной» горы уже занято Гейтсом — более молодым, богатым, известным, и Эллисон хоть на ступеньку, но ниже своего главного соперника. Неудивительно, что каждый раунд заочной интеллектуальной схватки между Эллисоном и Гейтсом вызывает огромный интерес. Вот и в Париже, на европейской конференции Oracle, Эллисона слушало не меньше тысячи человек.
Парадоксов друг
«Господа, позвольте представить вам Лоуренса Эллисона», — торжественно объявил ведущий, и на сцене появился Ларри. Аккуратные бородка и усы, которые он отпустил недавно, элегантнейший костюм лондонского кроя. Он него веет силой и упорством, на сцене держится свободно, говорит полуэкспромтом, часто используя категоричные императивы — «никогда», «ни в коем случае»… Легко верится, что Ларри в середине 70-х годов набирался мудрости в Японии, где избрал себе примером в жизни и борьбе национального японского героя — самурая XVI века Миамото Масаши, воина, художника и поэта. Судя по проскальзывающим в речи Эллисона сравнениям с МиГ-29 или политбюро, он не забыл о своих корнях — Ларри воспитывался в семье двоюродного деда, эмигранта из России. Нередки язвительные выпады в адрес Microsoft и лично Билла Гейтса: Ларри знает, что от него этого ждут, и зал с готовностью реагирует на уколы в адрес соперника. Столь же легко Ларри заводится от упоминания имени Гейтса. Когда Эллисон пришел к журналистам отвечать на вопросы и его спросили: «А вот недавно господин Гейтс сказал, что с Internet-компьютера невозможно распечатать», — Ларри тут же отреагировал, пожимая плечами: «У меня печатает. Может быть, господин Гейтс забыл подключить принтер?»
О чем говорит Эллисон? Все о том же: что персональный компьютер — это mainframe в миниатюре, с огромной дисковой памятью, сложной операционной системой и ценой, недоступной большинству людей; что на содержание каждого PC приходится ежегодно тратить $8000; что 30-долларовые телефоны и 300-долларовые телевизоры можно найти в 95% американских домов, а персональные компьютеры имеют лишь 30% семей (в Европе и Японии — 10%). «Ну и как мы войдем в информационную эру? — вопрошает Ларри. — А ведь PC появился 15 лет назад. Слишком медленно он проникает в массы».
Говорит и показывает Эллисон
Что предлагает Эллисон взамен? Использовать достоинства и богатые возможности мировых информационных сетей, таких как Internet. Дешевые коммуникации (в смысле платы за их использование), по которым распространяются не только данные, но и необходимые для их обработки приложения. «Я верю, — говорит Эллисон, — что компьютерная сеть проникнет во все поры общества и станет столь же всеобъемлющей, как телефонные, кабельные, электрические сети или водопровод».
Идея глобальной сервисно-информационной сети — idee fixe Ларри Эллисона, которую положено иметь каждому миллиардеру. С помощью этой сети, которая будет функционировать благодаря мощному программному обеспечению от Oracle, Ларри собирается вступить на вершину, столкнув оттуда Гейтса с его командой. Сейчас идея Эллисона оформлена в виде концепции Network Computing Architecture (NCA), в которой есть место и реальным деловым операциям (в том числе платежам по Internet), и интерактивному телевидению, и различным сервисным услугам по Internet.
Эта архитектура представляется Oracle следующим образом: универсальный клиент (владелец компьютера, телевизора, телефона и т. п.) связан сетью с универсальным сервером данных (на котором может храниться также видео-, фото-, аудиоинформация) и сервером приложений для обработки данных. NCA, будучи открытой платформой, обеспечивает сопряжение всех программных элементов, «живущих» в сети, даже если они были созданы с использованием разных языков программирования и разных стандартов. Еще один ключевой элемент NCA — так называемые картриджи, программы, написанные независимыми разработчиками, которые могут теперь не заботиться о том, каким инструментом им пользоваться. Благодаря открытости NCA картриджи совместимы с любыми имеющимися программами. Не пропадут и уже созданные приложения для работы в Internet, и многочисленные бизнес-приложения для корпоративных сетей. NCA обеспечит «прозрачность» их функционирования в любых сетях.
Концепция NCA была обнародована 1 октября 1996 года и уже начала воплощаться. Как выглядит на практике его мечта, наглядно продемонстрировал сам Эллисон. В сетевой компьютер, подключенный к Internet, он вставил пластиковую карточку (она не только открывает доступ к персональной домашней странице в Internet, но и выполняет роль цифровых денег, заменяя кредитку). На персональной Web-странице расположены личная видеотека (оперируя с ней, можно вызвать с видеосервера нужные видеоролики), фонотека с избранными музыкальными записями, личный фотоархив (музыка и фото загружаются с соответствующего сервера), можно просмотреть новости, сделать покупки и расплатиться за них, не выходя из дома. Все это Ларри проделал с легкостью и покинул сцену под музыку и сменяющиеся фотографии из своей коллекции.
Ни капли сомнения
Называя PC нелепым устройством, Эллисон прочит ему на смену NC — сетевой компьютер, дешевые, простые и удобные в пользовании приборы, которые оптимизированы для работы в сети. «Подключенный к Internet NC способен создать сетевую экономику и сетевое общество в целом», — проповедует Ларри.
Производством «железа» Oracle не занимается, но тем не менее создала подразделение Network Computer, которое координирует все, что связано с программой NC. За выпуск сетевых компьютеров взялись IBM, Sun, Olivetti, Nokia, AMD, ARM, DEC, даже Microsoft с Intel выпустили свой NetPC, но особую активность проявляют производители бытовой электроники. К программе NC подключились Sony, Panasonic, Mitsubishi, Akai, LG Electronics, SGS Thomson и даже Funai.
Но вот что удивительно: хотя NC уже появился на американском и европейском рынке, получить от руководителей Oracle какие-нибудь цифры, иллюстрирующие ход продаж компьютера нового поколения, не удалось. Похоже, цифры их не интересуют — ведь они не производители, а авторы идеи, и притом убежденные в ее непогрешимости. Их мотивировка напоминает аргумент лемовского героя Ийона Тихого: «Не буду ничего доказывать, ибо в руках у меня лазерный ствол».
«А если вдруг миром овладеет другая идея?» — спрашивают Эллисона журналисты. «Скорее вся Америка перейдет с английского языка на испанский. Теоретически это возможно, но я в это не верю», — отвечает Ларри. «Но ведь многие хотят пользоваться полноценным компьютером?» «Это же фэны или ученые, их немного», — абсолютно спокойно парирует Эллисон.
«Мы сделали однозначную ставку на NCA», — говорит Рэймонд Лэйн, профессионал корпоративного управления, в 1990 году пришедший из консалтинговой компании Booz, Allen & Hamilton в Oracle и спасший ее от банкротства. «Внедрение концепции NCA и сетевых компьютеров на рынке приобретает эффект снежного кома, — убеждает журналистов Стив Гарнет, отвечающий в европейском отделении Oracle за маркетинг. — Сотрудники Oracle, например, работают на NC и не хотят возвращаться на PC. Очевидно, что для любой корпорации это дешевле, эффективнее и выгоднее».
В том, что с помощью своего «лазерного ствола» Oracle завоюет корпоративный рынок, в компании не сомневаются. Сложнее предсказать поведение потребительского рынка. Впрочем, обращаться с NC немногим сложнее, чем с телевизором или телефоном, о чем свидетельствует успех, которым пользовались у простых парижан несколько NC, выставленных в центре, где проходила конференция Oracle.
Теперь главная задача Эллисона в том, чтобы привлечь на свою сторону телефонные, кабельные и сервисные компании, чем он и занимается, непрерывно курсируя по маршруту Нью-Йорк—Лондон—Токио—Нью-Йорк. Но главой Oracle движет не только тщеславие, он все чаще повторяет, что амбиции — плохой советчик. Его отношение к бизнесу изменилось: «Вы думаете, мы хотим такой же монополии, как Гейтс? Нет, меня возмущает, когда так говорят. От монополии обычно дурно пахнет».
Это Ларри Кинг. Далее: Малышка.
После долгого молчания Бэйб Рут появился для редкого интервью в сегодняшнем выпуске «Ларри Кинг в прямом эфире».
Ларри Кинг: Сегодня вечером ребенок, настолько неисправимый, что родители выгнали его из семейной таверны. Кувшин, отбивающий, горгер, ловелас. Джордж Герман Рут. Младенец. Для меня большая честь иметь в нашей студии труднодоступную Бэйб Рут. Вы были в нашем списке желаний много лет.
Бэйб Рут: Я подумал, что рано или поздно мне придется это сделать.Теперь у меня есть CD-ROM с игрой Playstation Hooters All-Star Babe ’99, которую я хочу продвигать.
Король: Так много областей, которые нужно покрыть. Начнем с Марка МакГвайра. Ты его знаешь?
Рут: Конечно.
Король: Отличный парень, хороший друг, частый гость.
Рут: девка ростом 6 футов 6 дюймов. Что он качается, летучая мышь на 34 унции? Я показал ему клюшку, которой ударил 60. Пятьдесят унций. Большой слабак не мог его поднять. Плакал, как Тай Кобб, когда его не пригласили на вечеринку по поводу моего 50-летия у Натана.
Король: Потрясающе.Вы говорили с Сэмми Сосой?
Рут: Поговорить с ним? На нем мой счастливый кубок 1927 года.
Король: Детка, ты играл толстым. Почему?
Рут: Я эндоморф, малыш. Это мой тип телосложения. Я ничего не мог с собой поделать. Доктор Дин Орниш помог мне научиться не ненавидеть себя за это.
Кинг: Значит, это были не хот-доги?
Рут: А, это было много шумихи. Спортивные обозреватели видели, как я ел с дюжину собак в перерывах между подачами, и подумали, что это все, что я съел. В основном я ел морковь и соевые котлеты.
Король: Супермодель еды, но все еще свинина. Удивительный. Лу Гериг. Вы его ненавидели.
Рут: Только после того, как его мать сделала мне квашеную капусту, из-за которой в 31-м у меня случился спад. Целую неделю не мог поднять биту или женщину.
Король: Сладкая беседа с единственной и неповторимой Бейб Рут. Мы вернемся.
(Начало видеоклипа: Уильям Бендикс в сцене из «Истории Бэйб Рут».)
Кинг: Многие критики считают, что это был худший спортивный фильм за всю историю.
Рут: Не могу не согласиться.Но вы видели «Бейскетбол»? Я должен был слышать, как Боб Костас говорил о том, насколько твердыми были его соски. Но я любил «Хэппи Гилмор». Адам Сэндлер просто убивает меня.
Кинг: Почему никто не изобразил Бэйб Рут на большом экране?
Рут: Я думала, Джон Гудман подойдет. Но поговорим об эндоморфизме! Он был на 70 фунтов слишком толстым, играя со мной, когда я был лишним на 40 фунтов. И я вам скажу, я не был толстым в детстве. Но в том фильме я выглядел как бегемот в 15.
Кинг: Вы были великолепны, как вы в «Гордости янки».«Если бы Бэйб Рут мог выбрать актера на роль Бэйб Рут, кто бы это был?
Рут: Пачино. Кто еще?
King: Отличный выбор. Хороший друг. Частый гость. Колумбус, Огайо, вы разговариваете с Бэйб Рут.
Звонящий: Привет, детка. Как вы думаете, какая сделка была самой худшей?
Рут: Когда этот бездельник Стейнбреннер променял Джея Бунера на Кена Фелпса. Как он мог обменять будущую суперзвезду на парня, который выбыл из бейсбола через два года?
Король: Уолла Уолла, Вашингтон, привет.
Абонент: Детка, я слышал, ты был в депрессии, потому что никто не просил тебя стать менеджером по специальности. Но теперь ты выглядишь счастливым. В чем твой секрет?
Руфь: Зверобой. И я читал книги «Не волнуйтесь по мелочам».
Король: Вернемся назад. Вы выросли в Балтиморе. Жизнь в приюте тяжелая?
Рут: Нет, мне понравилось. Там учился бейсболу. Играл на магнитофоне в оркестре Святой Марии.
Кинг: Вы были склонны к музыке?
Рут: Малыш, ты думаешь, все, что я сделал, — это хоумран? У меня было короткое гуманитарное образование.
Кинг: Были ли у вас какие-нибудь придирки по поводу списка 100 величайших книг, составленного современной библиотекой?
Рут: Нет, Тони Моррисон. Никакого Уолли Лэмба. Никакого Дика Шаапа.
Король: Я бы проголосовал за мемуары Уилта Чемберлена. Детка, как ты думаешь — стадион Янки в Вест-Сайде?
Рут: Малыш, я живу на Вест-Сайде, и мне там не нужно. Большие пробки. А миллиард долларов? Cripes, я построил первый за 2,5 миллиона долларов.
Кинг: Значит, вы за то, чтобы держать его в Бронксе?
Рут: Я строил его не для перемещения, Ларри.
Король: Вы когда-нибудь встречали Руди Джулиани?
Руфь: Достаточно времени, чтобы продать ему кепку со старым потом на ней за 50 штук. Он думал, что это мое. Это действительно был Уолли Пипп.
Король: Никогда не будь чужим, приятель. Имя — Бейб Рут. Что за человек. Завтра вечером из Вашингтона Уильям Беннетт и Литтл Ричард. Спокойной ночи.
Бат-мицва | HBO
Режиссер Ларри Чарльз
Написано Ларри Дэвидом
Леон позвал Джеффа в дом, потому что Блэки беспокоятся о Ларри.Он не встает с постели и очень расстроен уходом Шерил. Двое мужчин подходят к постели Ларри и используют жесткий любовный подход, чтобы вывести его из состояния хандры (1). Ларри настаивает, что не может представить себя ни с кем, кроме Шерил, и когда Джефф говорит ему, что Шерил идет на Бат-мицву Сэмми (2). Ларри расстраивается еще больше. Леон убеждает его стать другим ублюдком (3).
Леон тащит Ларри вниз, чтобы поговорить с остальными Черными, которые убеждают его забыть о Шерил, и Ларри наконец клянется сделать это.Затем черные объявляют, что уходят; их дом реабилитации закончен. Выбегает Дэрил, расстроенный тем, что его песчанка сбежала, и они все расходятся, чтобы найти его.
На работе помощница Ларри Антуанетта объявляет, что кто-то приходит посмотреть на аренду офиса через холл, что расстраивает Ларри, которому нравится, когда он пуст. Она также говорит ему, что Мэтт Тесслер, который был режиссером «Сайнфельда», позвонил, чтобы сказать, что заходит. Ларри стонет и догадывается, что это потому, что Мэтт хочет, чтобы он замолвил за него словечко, чтобы направить пилот Ричарда Льюиса.Ларри считает Мэтта ужасным режиссером. Он и Антуанетта обсуждают, что у Мэтта есть сын с какой-то инвалидностью (4). Мэтт заходит и, конечно же, говорит Ларри, что застрял в драматическом гетто (5) и хотел бы получить его помощь с пилотом Льюиса. Загнанный в угол, Ларри соглашается рекомендовать его Ричарду. В этот момент Антуанетта вмешивается, чтобы спросить, продолжает ли Ларри щекотать анус, потому что она какое-то время не может записаться на прием к врачу. Ларри огорчен и отрицает какие-либо щекотки, но Мэтт настаивает, что у него есть двоюродный брат, который работает на ведущего гастроэнтеролога, и он может сразу же его принять.
Ларри звонит Ричарду по телефону в машине. Он «рекомендует» Мэтта Теслера на роль режиссера (6).
У гастроэнтеролога Ларри сопротивляется входу в систему, аргументируя это тем, что регистрационная карточка не должна лежать на прилавке, чтобы все могли ее увидеть. Это должно быть приватно. Она говорит, что займется этим с домашним офисом. В приемной он флиртует с другой пациенткой, но его вызывают на прием, прежде чем он успевает узнать ее имя.
Двоюродная сестра Мэтта, медсестра, спрашивает Ларри, почему он хочет пойти к врачу, но Ларри отказывается отвечать, утверждая, что он должен просто сказать врачу напрямую.Когда она толкает его, он наконец выпаливает: «У меня песчанка в заднице». Потрясенная, она отмечает проблему на его карте. Когда входит доктор и спрашивает, в чем проблема, Ларри недоверчиво смотрит на него. Выйдя из офиса, Ларри видит, что женщина, с которой он флиртовал, ушла. Он пытается взглянуть на лист входа, чтобы узнать ее имя, но администратор сообщает, что домашнему офису понравилась его идея, и теперь в соответствии с политикой конфиденциальности список остается конфиденциальным. Однако она жалеет Ларри и называет ему имя женщины: Паула.
За обедом с Джеффом Ларри сообщает, что у него свидание с Полой, и они спорят, почему она пошла к гастроэнтерологу. Ларри нервничает по поводу своего свидания и просит Джеффа и Сьюзи присоединиться к ним. Позже, пока две пары стоят в очереди в кино, умственно отсталый мужчина громко пробирается к началу очереди и останавливается перед ним, чтобы купить билет. Когда они видят его в театре, Ларри указывает Пауле, что этот человек на самом деле не умственно отсталый; он подделал это. Во время фильма и Ларри, и Паула корчатся на своих местах, но когда они спрашивают друг друга, что случилось, ни один из них не признается в дискомфорте (7).
Когда Паула хочет уйти из фильма за несколько минут до конца, Ларри отказывается идти с ней (8). Паула уходит, и Сьюзи убеждает Ларри пойти за ней. Ларри удивлен, что Паула ушла, когда они появляются всего через 6 минут. Сюзи нет (9).
На следующий день, когда Ларри видит мужчину, смотрящего на соседний офис, Ларри притворяется умственно отсталым, говоря мужчине, что он взволнован, что он будет его соседом, и им каждый день вместе обедать. Мужчина убегает. Но Мэтт Тесслер зашел поблагодарить Ларри за то, что он порекомендовал его в качестве пилота Льюиса (он получил работу), и увидел, как Ларри поступил.Тесслер обижается, указывая на то, что его десятилетнему умственно отсталому сыну Максу это не покажется смешным. Ларри настаивает, что с радостью сдал бы в аренду Максу, но Тесслер не удовлетворен (10). Он показывает, что слышал, что у Ларри есть песчанка в заднице, к большому ужасу Ларри.
Ларри встречает Льюиса, который злится на рекомендацию Ларри, потому что Тесслер портит своего пилота. Ларри настаивает на том, что цитировал рекомендацию (11). Пока они спорят, Ричард видит, как Ларри корчится, и говорит: «Это правда, не так ли?» Он сообщает Ларри, что слухи о песчанках ходят по всему городу и в Интернете (12).
Вернувшись к Ларри, негры обсуждают, может ли слух о песчанке быть правдой (13). Ларри отрицает это, и все чувствуют облегчение. Дети объявляют, что все упакованы, и Ларри доходит до того, что они действительно уезжают. В последнюю минуту он спрашивает Лоретту, не хочет ли она пойти с ним на Бат-мицву, и она делает это.
Во время Бат-мицвы Ларри и украшенная Лоретта сидят за столом с Ричардом, Ча-Ча и фанкхаусами. Марти спрашивает Ларри о песчанке, и тот злится. Когда Джефф и Сьюзи встают, чтобы поприветствовать своих гостей и начать тосты, Ларри настаивает на произнесении первого тоста, но использует эту возможность, чтобы опровергнуть слухи о песчанке, к большому ужасу Грина (14).
В пустыне Ларри наблюдает за Шерил во время ее свидания в запретную для полетов зону. Он подходит к их столу и заводит вежливую беседу. Когда они извиняются, чтобы танцевать, Ларри наблюдает за ними, но затем его взгляд останавливается на Лоретте, и он приглашает ее танцевать. Когда двое смотрят друг другу в глаза на танцполе, другие гости замечают химию.
Мы мчимся вперед: Ларри и Лоретта вместе лежат в постели, а остальные Блэки прыгают на них утром. Ларри кричит «футбол» в кулуарах футбольного матча Дэрила.Ларри и Лоретта едут, дети кричат в спину. Ларри и Блэки кричат на экран в переполненном кинотеатре. Лоретта разворачивает Сьюзи Грин за то, что она кричит на Ларри. И, наконец, семейное фото: Happy Holidays от Larry and the Blacks.
Ключевые слова:
(1) Леон называет Ларри «Мопи Дик», и Джефф поправляет его, говоря, что он имеет в виду Моби Дика, книгу, но Леон настаивает, что он имеет в виду Мопи. «Его член хандрит».
(2) Бат-мицва — это традиционный праздник совершеннолетия для еврейских девочек, который проводится, когда им исполняется 13 лет.Часто это большая и дорогая официальная вечеринка с участием личных и деловых друзей родителей. Шерил и Ларри приглашены, потому что Сьюзи и Джефф не выбрали чью-либо сторону.
(3) Леон предлагает Ларри отрастить бороду, усы и бакенбарды.
(4) MS или MD, по словам Антуанетты, которая не может вспомнить.
(5) С тех пор, как Мэтт снял эпизод паники по поводу рака в «Домашнем благоустройстве», его набирали как парня, который «тикер».
(6) Рекомендация заключена в кавычки, так как он говорит «рекомендовать» очень медленно и намеренно.
(7) И Паула, и Ларри также твердо придерживаются своих взаимных заявлений о том, что они были у гастроэнтеролога для «осмотра», а не для конкретной жалобы.
(8) Ларри настаивает на том, чтобы закончить то, что он начал, например книгу на 500 страниц. У него даже есть друзья, которых он не может выдержать 25 лет, потому что он из тех парней, которые терпят крушение вместе с кораблем. «Я даже не капитан», — объясняет Ларри. «Я парень, который составляет капитанскую компанию».
(9) «Ты не понимаешь женщин», — отчитывает Сюзи Ларри.Ларри настаивает, что она не понимает этикета. «Ты был прав, и теперь ты один», — говорит Сьюзи.
(10) «Мой сын занимает должность по правую руку от Иисуса», — говорит Тесслер.
(11) «Не рекомендую, рекомендую», — объясняет Ларри.
(12) «Читайте журнал Gerbil, вы на обложке», — говорит Льюис.
(13) Леон спрашивает: «Песчанка вошла в лифт, нажала кнопку« вверх »и поднялась в свою задницу?»
(14) Ларри отрицает, что песчанка — его задница, но, как полное раскрытие информации, признает, что у него щекотает анус.
Подробное руководство для его жен и детей
Из ловеласа в семьянина! Как одно из самых узнаваемых имен в истории телерадиовещания, Ларри Кинг был весьма популярен в период своего расцвета, в результате чего было заключено восемь браков с семью женщинами.
Теле- и радиоведущий, скончавшийся от сепсиса в возрасте 87 лет в 2021 году, впервые пошел под венец в 1952 году со своей школьной возлюбленной Фредой Миллер. В следующем году их союз был аннулирован.
У Кинга был еще один короткий брак в 1961 г.Спустя всего несколько месяцев после того, как он обменялся клятвами с Аннет Кэй, бывшая пара развелась. Кэй продолжила воспитывать их сына, Ларри Кинга младшего, как мать-одиночку.
В том же году, когда он женился на Кей (и разлучился с ней), уроженец Нью-Йорка связал себя узами брака с Ален Акинс. Он усыновил ее сына Энди Кинга от предыдущих отношений до того, как пара развелась в 1963 году.
Ларри женился на своей четвертой жене, Мэри Фрэнсис «Микки» Сатфин, вскоре после разрыва с Акинсом, и они были вместе до 1967 года.Позже в том же году он снова женился на Акинсе, с которым он приветствовал дочь Чайю Кинг в 1969 году. Однако второй шанс влюбленной пары закончился в 1972 году.
Затем пришла Шэрон Лепор, с которой Ларри сказал «да» в 1976 году. Хотя их союз поначалу казался его самым крепким, он закончился и разводом в 1983 году.
Несмотря на шесть неудавшихся браков за плечами, Ларри не собирался останавливаться на достигнутом. Он женился на Джули Александер в 1989 году после бурных ухаживаний, но в следующем году расстался.
Самый продолжительный и плодотворный союз лауреата Премии Пибоди начался в 1997 году, когда Шон Саутвик стала его седьмой и последней женой. В то время ему было 63, а ей 37. Они приветствовали сыновей Ченс Кинг и Кэннон Кинг в 1999 и 2000 годах соответственно, а в 2007 году отпраздновали знаменательную дату: свою 10-ю годовщину свадьбы.
«[Я] единственная [жена], у которой хватило двух цифр», — заметил Саутвик газете New York Daily News в 2008 году.
Ларри подал на развод в 2010 году, но вскоре после этого они с Саутвиком снова сошлись.Затем, в 2019 году, он снова подал документы на расторжение брака. Дело все еще продолжалось, когда он умер 17 месяцев спустя, и его вдова заявила в судебных документах, полученных Us Weekly , что «примирение оставалось возможным» до его смерти.
Прокрутите вниз, чтобы увидеть подробное руководство по женам и детям покойной звезды!
Билли Джин выиграла у всех женщин
Билли Джин выиграла у всех женщинЛарри Шварц
Специально для ESPN.com
Билли Джин Кинг выиграла шесть чемпионатов Уимблдона в одиночном разряде и четыре титула Открытого чемпионата США. Пять лет она занимала первое место в мире. Она обыграла таких великолепных игроков, как Мартина Навратилова, Крис Эверт и Маргарет Корт.
| Нельзя сказать, что Билли Джин Кинг сделала больше всего для женщин в их борьбе за равенство в спорте. |
История зафиксировала все достижения Кинга в борьбе за равенство женщин в 1970-х годах. Она сыграла важную роль в том, чтобы американские женщины могли заниматься чем-то другим, кроме родов. Она была громоотводом в начале профессионального женского тура. Она основала женский спортивный журнал и фонд женского спорта.
Но больше всего в ней запомнилось то, что она унизила Бобби Риггса.
Давай уберем этот матч с дороги.Риггс, чемпион Уимблдона 1939 года, ставший торговцем, уже устроил резню Корт в День матери 1973 года. Итак, Кинг, который ранее отвергал авансы Риггса на матч, принял его последний вызов.
«Я думала, что если бы я не выиграла тот матч, это отбросит нас на 50 лет назад, — сказала она. «Это испортит женский тур и повлияет на самооценку всех женщин».
«Битва полов» захватила воображение не только любителей тенниса, но и страны. 20 сентября 1973 года в Хьюстоне она была вынесена на суд Астродома, как Клеопатра, на золотой носилке, которую держали наверху четыре мускулистых человека, одетых как древние рабы.Риггса привезли на рикше, запряженной сексуальными моделями в обтягивающих костюмах, «Бобби Бобби».
Кинг, которому тогда было 29 лет, победил мошенника со счетом 6-4, 6-3, 6-3 в матче, который газета «Санди Таймс» назвала «ударом и залпом, слышимым во всем мире».
«Это, пожалуй, самое важное для женщин во всем мире. Она убедила скептиков, что спортсменки могут выжить в стрессовых ситуациях и что мужчины так же уязвимы для нервов, как и женщины», — написал Нил Амдур в The New York Times.
Но Кинг был намного больше, чем женщина, которая разделась самопровозглашенного «самца-шовиниста свиньи» перед тем, как мировая телевизионная аудитория оценила почти в 50 миллионов человек. Прежде всего, даже более значительным, чем ее выигранные 39 титулов Большого шлема в одиночном, парном и смешанном разряде, она была пионером.
«Она заметно повлияла на то, как 50 процентов общества думают и чувствуют себя в обширной области физических упражнений», — написал Фрэнк Дефорд в Sports Illustrated. «Более того, как и (Арнольд) Палмер, она добилась спортивного бума из-за исключительной силы своего присутствия.»
Навратилова сказала: «Она была участницей общественной кампании, сражавшейся за всех нас. Она несла флаг; это было нормально быть спортсменом».
| ОПРОС ЗОНЫ | |
| Предыдущие результаты опроса |
Она родилась Билли Джин Моффитт 22 ноября 1943 года в Лонг-Бич, Калифорния, дочери отца-пожарного и матери-домохозяйки. Ее младший брат Рэнди станет питчером высшей лиги.
Она превратилась в звезду софтбола, прежде чем ее родители решили, что ей следует заняться более «женственным» видом спорта и отказаться от игры в бейсбол и футбол. Ее отец предлагал теннис, потому что он предполагал бег и удары по мячу.
«После первого урока я поняла, чем хочу заниматься в жизни», — сказала она.
Развивая свою игру на общественных кортах Лонг-Бич, пухленькая девушка впервые получила международное признание в 17-летнем возрасте в 1961 году, выиграв с Карен Ханце в парном чемпионате Уимблдона. Это был первый из ее 20 титулов (10 парных и четыре смешанных с шестью одиночными играми) на священной английской траве.
В 1966 году Кинг (к тому времени она вышла замуж за студента-юриста Ларри Кинга) выиграла свой первый Уимблдонский титул в одиночном разряде и заняла первое место в рейтинге, первый из трех лет подряд на вершине.В следующем году близорукая перечная горшка повторилась на Уимблдоне и выиграла свой первый чемпионат США.
Получив 100 долларов в неделю в качестве инструктора на игровой площадке и студента в Государственном колледже Лос-Анджелеса, и в то же время блестяще выступая на Уимблдоне, Кинг стал важной силой в открытии тенниса для профессионализма. Со времен любителя она пронеслась глубоким чувством несправедливости.
С рождением «открытой» эры в 1968 году Кинг стал профессионалом. На этот раз она получила более чем трофей за победу в Уимблдоне.Она собиралась заработать 1 966 487 долларов в качестве призовых за карьеру.
В те времена игроки-женщины получали гораздо меньше денег, чем зарабатывали мужчины. Голос Кинга был самым громким в стремлении к равенству. Когда начался новый женский тур, когда Philip Morris спонсировала новую марку сигарет, Кинг воспринимался как «радикальный» лидер отколовшейся группы. Турнир Virginia Slims Tour был продан под слоганом «Ты прошел долгий путь, детка».
Дела улучшились в финансовом отношении. Кинг стала первой женщиной-спортсменкой, которая заработала 100 000 долларов в год (1971), и президент Ричард Никсон позвонил ей, чтобы поздравить.
Она убедила своих коллег создать союз игроков, и так родилась Женская теннисная ассоциация. Кинг стала ее первым президентом в 1973 году. Кинг, которая получила на 15 000 долларов меньше, чем Илие Настасе за победу в Открытом чемпионате США в 1972 году, сказала, что, если к следующему году призовые деньги не будут равны, она не будет играть, и она этого не сделала. Не думаю, что другие женщины тоже. В 1973 году Открытый чемпионат США стал первым крупным турниром, предлагающим равные призовые деньги для мужчин и женщин.
В следующем году Кинг основала журнал WomenSports, основала Женский спортивный фонд, организацию, занимающуюся продвижением и расширением спортивных возможностей женщин, и вместе со своим мужем сформировала World Team Tennis.
В 1975 году журнал Seventeen опросил своих читателей и обнаружил, что Кинг была самой уважаемой женщиной в мире. Голда Меир, которая до прошлого года была премьер-министром Израиля, заняла второе место.
Несмотря на ее продвижение по службе и деятельность вне корта, Кинг ростом 5 футов 4 дюйма все еще отлично играла в теннис. Та же агрессивная, упорная сетка, которой она была, она терпеть не могла проигрывать. «Победа мимолетна», — сказала она. «Проигрывать навсегда».
Когда она делала точный выстрел, она приходила в восторг.«Мое сердце колотится, глаза становятся влажными, а в ушах кажется, что они шевелятся, но это также совершенно мирно», — сказал Кинг. «Это почти как оргазм — это именно так».
В отличие от большинства спортсменов, сексуальные предпочтения Кинга стали достоянием общественности. Два десятилетия назад наличие любовника того же пола воспринималось довольно недоброжелательно и было сенсационной новостью. В 1981 году Кинг призналась в своей бисексуальности в костюме из палимона, принесенном бывшей любовницей.
В то время как бывший личный помощник Кинга потерял костюм, Кинг подсчитала, что этот эпизод обошелся ей и ее мужу в миллионы одобрений.В конце концов Кинг и ее муж развелись.
После ухода из соревновательного тенниса она осталась в игре — в качестве диктора, тренера и автора. Она провела клиники, стала директором World Team Tennis и сыграла в турне Legends. Ее ноги могли бы подорваться, но не ее страсть к игре.
Кинг считает, что она родилась с предназначением работать за гендерное равенство в спорте и продолжать, пока оно не будет достигнуто.
«В 70-х мы должны были сделать приемлемым, чтобы люди принимали девушек и женщин в качестве спортсменов», — сказала она.«Мы должны были сделать так, чтобы они были активными. Это были гораздо более страшные времена для женщин в спорте».
Некролог: Ларри Кинг, ведущий CNN, звезда радио Майами, скончался на 87
Несколько лет назад теле- и радиоведущий Ларри Кинг отпраздновал 60-летие своей карьеры на телевидении, посетив свои старые рабочие места, где и начиналась его карьера: Майами-Бич и Майами.
Когда он ехал на юг по бульвару Бискейн в Майами на заднем сиденье лимузина после посещения Норт-Бэй-Виллидж, где в 1960 году он начал транслировать свои интервью со знаменитостями из студии WIOD-610 AM, его мысли обратились к некрологам.
Свой.
Ларри Харви Зейгер умер в субботу утром в медицинском центре Cedars-Sinai в Лос-Анджелесе, сообщила его телекомпания Ora Media на своей странице в Twitter.
Для своего некролога Кинг предложил причудливый заголовок и конкретное вступление. С озорной улыбкой он наклонился и этим знакомым голосом, пропитанным тембром его места рождения в Нью-Йорке, сказал:
«Заголовок: Самый старый из когда-либо живших людей умер сегодня. Он был найден в постели с 30-летней женщиной, застрелен мужем в голову.Он умер мгновенно, и потребовалось три дня, чтобы стереть улыбку с его лица. Вы, наверное, знали его как Ларри Кинга. Ему было 127 лет, у него были все способности. Он все еще вел трансляцию и вел свое шоу к 120-летию, и он вел трансляцию из старого здания Miami Herald ».
Кинг откинулся назад, довольный, и добавил описание своей должности.
Я бы хотел сказать: «Он предоставил информацию».
Считай, что это сделано, дружище.
Кингу было 87 лет, и он предоставил информацию миллионам зрителей и слушателей, которые следили за его карьерой с конца 1950-х годов на радио Южной Флориды.
Ларри доводит до ума шутку о католической школе, которую он отмывает, путешествуя на машине 3 апреля 2017 года, когда он посещает свои старые места в Майами и Майами-Бич. Его помощник поддразнивает: «Не для протокола!» на что Кинг отвечает: «Нет, официально! Мне 83 года. Что они собираются со мной делать? » ГОВАРД КОЭН hcohen @ miamiherald.comУ него была общенациональная радиопрограмма «Шоу Ларри Кинга», которая началась в 1978 году. Вы также знаете его по «Ларри Кингу в прямом эфире» на CNN, которая шла в течение 25 лет после его дебюта в 1985 году. И вплоть до своего последнего выступления он вел «Ларри Кинг сейчас» и «Политики с Ларри Кингом» как, казалось бы, неутомимый восьмидесятилетний человек на платформах Hulu и RT America для созданной им производственной компании Ora Media.
Ранее в январе Кингу был поставлен диагноз COVID-19, согласно веб-сайту Roger Friedman’s Hollywood 411.
CNN сообщило, что Кинг был госпитализирован в Cedars Sinai Medical Center в Лос-Анджелесе и находился в реанимации более недели.
Ора ТВ не назвала причину смерти.
На протяжении многих лет Кинг, который бросил курить, также столкнулся с диабетом 2 типа, у него было несколько сердечных приступов, рак легких, стенокардия и операция пятикратного шунтирования.
Зейгер родилась 19 ноября 1933 года в Бруклине в семье швейной работницы и ее мужа, владельца ресторана и служащего оборонного завода.Но «Ларри Кинг» родился 1 мая 1957 года в маленькой будке на радиостанции Майами-Бич.
Как Ларри Зейгер стал Ларри Кингом
За несколько мгновений до того, как нетерпеливый 23-летний Зейгер, студийный гофер, должен был поставить свою первую радиопередачу для WAHR в Майами-Бич (теперь евангельская станция WMBM 1490 AM), сказал генеральный директор станции его имя было слишком этническим. Зейгер, который родился в семье ортодоксальных евреев, имел фамилию, которую было бы трудно запомнить, считает менеджер.
Итак, Зейгер, который мечтал о карьере на радио и приехал в Майами-Бич с 13 долларами в кармане, взглянул на «Майами геральд».Он увидел рекламу King’s Wholesale Liquor.
Король. Ларри Кинг?
Ликер. Ларри Ликор?
Король звучал более уместно. Название прижилось.
«Резервуар фактов»
Судя по тому случайному взгляду на газету, к которой он присоединился 10 лет спустя, когда тогдашний издатель «Майами Геральд» Джон С. Найт нанял Кинга, чтобы он вел местную колонку шесть раз в неделю в В 1967 году Кинг провел следующие 63 года или около того в качестве средства массовой информации.
Новостная статья в газете Nov.3 декабря 1967 года «Майами геральд» объявила о прибытии Ларри Кинга в качестве обозревателя главной газеты. Он писал для газеты свою колонку шесть дней в неделю около трех лет. Miami Herald file«Как личность, Ларри знает людей, о которых пишет», — сказал Джон Макмаллан, в то время исполнительный редактор газеты, в ноябре.3, 1967 рассказ. Кинга наняли из старой газеты «Майами-Бич Сан», где он годами вел колонку.
«Его колонка и развлекательная, и информативная, — продолжил Макмаллан. «Ларри — кладезь фактов, и он без колебаний поделится своим мнением, с некоторыми из которых я согласен, а с некоторыми — нет».
«Я писал свою колонку дома, а затем оставлял ее в Herald каждую ночь — это было особенное место», — сказал Кинг почти 50 лет спустя, когда его водили старые окрестности.«Я не пишу. Я верю в человеческий голос. Мне нравится ходить туда-сюда и устно общаться. Мне нравится сама идея касаться людей, и все началось там, в Майами ».
Кинг для различных СМИ провел более 50 000 радио и телеинтервью. Он разговаривал со всеми президентами США, от Ричарда Никсона до Джо Байдена. Он брал интервью у мировых лидеров, включая Ясира Арафата и короля Хусейна, а также таких знаменитостей, как Марлон Брандо, Барбра Стрейзанд, Долли Партон, Дионн Уорвик и Леброн Джеймс.
За шестьдесят лет этой карьеры он вместе со своей съемочной группой вылетел со своей базы в Лос-Анджелесе и на четыре дня вернулся в Майами-Бич, где Кинг добился национальной известности и где личные демоны почти уничтожили его.
«В моем сердце для Майами особое место, и я все еще поклонник дельфинов», — сказал он в интервью Herald в апреле 2017 года.
Во время визита он записал на пленку фрагменты для «Ларри Кинга сейчас», включая с ныне вышедшим на пенсию форвардом «Майами Хит» Крисом Бошем.
Кинг снова посетил свои старые тусовки в Южной Флориде.Некоторые из них, такие как старые студии WTVJ Channel 4, которые находились недалеко от кампуса Вольфсона колледжа Майами-Дейд в центре Майами, или студии WIOD в North Bay Village, с тех пор переехали в другое место.
Он размышлял о стольких моментах.
Быстрый ум Кинга
В понедельник, 3 апреля 2017 года, знаменитый ведущий ток-шоу и тележурналист Ларри Кинг дает интервью в отеле Loews Miami Beach в рамках празднования начала своей карьеры 60 лет назад в Майами, Флорида. .В рамках своего визита он записал на пленку две программы для своего нынешнего шоу Larry King Now в понедельник. КАРЛ ЮСТ [email protected]Настало время, когда Кинг осознал, насколько быстро он может думать на своих ногах — навык будет подвергнут испытанию через две недели после того, как он выйдет в эфир на WAHR.Зарабатывая 55 долларов в неделю, работая ди-джеем и читая новости и спортивные репортажи, Кинг сказал Herald, что его соблазнила с эфира похотливая слушательница, которая уговорила его добраться до своего дома в 12 кварталах от станции.
Он подумал, что, поскольку он работал в студии один, он мог бы выпустить в эфир концертную пластинку Гарри Белафонте и вернуться к микрофону до того, как музыка остановится примерно через 33 минуты. Он не рассчитывал, что игла застрянет в канавке пластинки на «Jamaica Farewell», когда они оба упали в объятия у ее пэда.
Кинг усмехнулся воспоминаниям годы спустя. Он вспомнил, как ему приходилось сладко разговаривать с шквалом разгневанных слушателей и руководителей, которые были озадачены, когда Belafonte «Day O» пошел молчание .
Покойся с миром, Ларри Кинг. Легенда во всех смыслах этого слова.
Он очаровал его как искусного рассказчика на обеих сторонах собеседований. Вот быстрый прием, чтобы подбодрить вас этим утренним обломом
Какой ваш любимый момент с Ларри Кингом? Поделись, пожалуйста.https://t.co/wYtpTEtFZd
— Uplift United (@UpliftUnited) 23 января 2021 г.
Три года спустя, в 1960 году в WIOD, Кинг дал первое интервью знаменитости певцу Бобби Дарину. Чат стал основой для превращения имени Кинга в золото. Дарин выступал в отеле Майами-Бич и прошел через улицу, чтобы перекусить. Кинг, всегда находчивый, провел спонтанное интервью из будки в Pumpernik’s, ныне несуществующей кулинарии, известной своими ножами, куриными крокетами и выпечкой на Коллинз-авеню в Майами-Бич, через дорогу от отеля Deauville.
Этот чат в ресторане привел Кинга к 18-летнему постоянному ток-шоу с WIOD, пока он не уехал из Майами на работу в Вашингтон, округ Колумбия в 1978 году.
Некоторые из его передач шли на борту «Surfside 6». »Плавучий дом, который когда-то был пришвартован через улицу от Фонтенбло. Кинг беседовал с президентом Никсоном, Джимми Хоффой, Доном Риклзом, Джеки Глисоном, Фрэнком Синатрой и многими другими людьми из Южной Флориды со всего мира.
В 1970 и 1971 годах Кинг предоставил для WIOD цветные комментарии к играм Miami Dolphins.
«Мне платят за образование, — сказал Кинг в интервью Herald в 2017 году. — Я учусь каждый день. Это моя модель: задавайте короткие вопросы, слушайте ответ, уточняйте. Все началось в Pumpernik’s, когда я был диджеем. Однажды вошел Бобби Дарин. Так я начал. Бобби Дарин. Джимми Хоффа. Мы их не бронировали. Я не мог к ним подготовиться. Я не знал, что они придут. Это было из моих штанов, и мне нравится сама идея задавать вопросы и получать ответы ».
Его практика не изменилась с тех пор до его последних выступлений в компании Ora Media.
«Я всегда спрашиваю:« Почему? »У меня нет повестки дня. Я не предполагаю ответа. Я не знаю ответа. У меня есть девиз, который был со мной всю жизнь. Я ничего не узнал, когда говорил. Слушать так же важно ».
Кинг любил трехбуквенное слово: Почему?
«Вы можете отследить это до моей юности», — сказал Кинг в интервью, посвященном 60-летию компании. «Когда мне было 9 лет, я был ребенком, который спросил водителя автобуса:« Почему ты хочешь водить автобус? »Это ненасытно. Влияет на всю мою жизнь.«Что ты играл?» «Какой был счет?» Каждый день учится. Мне сейчас 83 года, и это сохраняет меня молодым. У меня 60-летнее образование. Я никогда не ходил в институт. Я был беден.
Сидя за столом напротив Кинга и его «Почему?» запросы взорвали даже самых известных общественных деятелей, таких как Бош.
Бывшая звезда Heat сказала после разговора: «Это запомнилось мне. В детстве я всегда смотрел телевизор. Я был в состоянии делать все эти крутые вещи в своей жизни, так что это определенно то, что нужно.
Майами предоставил Кингу настрой для его великих максимумов и тревожных минимумов.
«Это были великие дни», — вспоминал Кинг. «Я был на WTVJ, телеканале №1. WIOD, радиостанция №1 и Miami Herald были газетой №1. Я был на всех троих, выступал с речами и бегал по Майами. Я уделял больше внимания своей работе, чем дому. Работа стала домом ».
Ларри Кинг повторно посетил место одной из своих первых работ на радио, старую студию WIOD в Норт-Бэй-Виллидж, в апреле 2017 года.ГОВАРД КОЭН [email protected]Проблемы с законом Кинга
В декабре 1971 года Кинг был арестован за кражу в особо крупном размере. Финансист Луи Вулфсон, осужденный в 1967 году за сговор и незаконную продажу акций, обвинил своего бывшего друга в краже 5000 долларов в сделке с участием Джима Гаррисона, прокурора Нового Орлеана, который проводил расследование заговора в отношении президента Джона Ф.Кеннеди, сообщает The Herald.
Кинг сожалел об этом инциденте. «Весь эпизод с Лу Вольфсоном. Гарнизон. Вовлечен во все это. Мне жаль, что я не участвовал в этом », — сказал он в 2017 году.
Хотя обвинения в краже против Кинга были сняты в связи с истечением срока давности, он был уволен из WIOD и WTVJ. Он уже потерял свою колонку в Herald в 1970 году, когда тогдашний управляющий редактор Ларри Джинкс почувствовал себя неуютно из-за некоторых людей, которых Кинг включил в свои колонки.
Позже Кинг был обвинен в сдаче плохих чеков, получил условный срок и изо всех сил пытался найти работу. К середине 1970-х он восстановился. WIOD вернул его. WPLG, местный филиал ABC, нанял его. Новости Майами дали ему колонку.
К 1978 году Кинг снова стал популярным — по крайней мере, на публике. В частном порядке он все еще был в долгу на сумму 332 186 долларов, когда уехал из Майами в Вашингтон. Он сказал, что сопротивлялся объявлению банкротства в Майами, но сделал это в Вирджинии в 1979 году.
В то время как все законные силы продолжались, Система взаимного вещания дала Кингу еженедельное национальное интервью и ток-шоу, которые транслировались локально на WIOD, а затем и на WGBS , вместе с 240 другими станциями с аудиторией в четыре миллиона слушателей.
В 1981 году бывший журнал Herald Tropic Sunday назвал Кинга «самой популярной радиостанцией в стране», и в статье на обложке были затронуты его проблемы.
«Я должен был быть крупным мужчиной, чтобы доказать себе, что я крупный мужчина. «Я был в колоссальном путешествии по эго», — сказал Кинг в то время Tropic.
Слава снова через CNN
К 1985 году, с его поклоном на CNN, он был, пожалуй, самым популярным телевизионным агентством в стране. Он стал одним из самых востребованных интервьюеров в бизнесе.Например, президент Билл Клинтон однажды частично приписал свое появление в шоу Кинга CNN за то, что он помог ему добиться доброй воли, чтобы принять Североамериканское соглашение о свободной торговле в 1993 году — даже несмотря на то, что критик Los Angeles Times упрекнул Кинга в том, что он слишком мягок по отношению к своим гостям, вице-президент. Президент Эл Гор и бывший кандидат в президенты Росс Перо, которые обсуждали эту тему.
«Кинг — это, несомненно, телевизионная Швейцария ведущих ток-шоу, интервьюер, которому всегда можно доверять в нейтральном отношении к своим актуальным гостям, независимо от его собственных убеждений…. Он слишком пассивен, — считает критик.
«То, что я никогда не терял, — это то, что я держу свое эго за дверью. Я редко использую слово «я» в интервью. Гость считается », — сказал Кинг в интервью Herald в 2017 году.
Но он был не совсем прав. Кинг тоже считал.
Выжившие
Среди выживших Кинга — его дети Ларри-младший, Ченс и Кэннон. В 2020 году у него было двое детей, Энди и Чайя. Кинг был женат семь раз и находился в процессе развода со своей женой, Шон Кинг, с которой у него были Шанс и Кэннон.
Похороны и мемориал будут объявлены позже, сообщает Ora Media.
Репортер Miami Herald Real Time / Breaking News Ховард Коэн, обладатель премии Media Excellence Awards 2017, освещал поп-музыку, театр, здоровье и фитнес, некрологи, муниципальное управление и общие задания. Он начал свою карьеру в отделе функций в Miami Herald в 1991 году. Поддержите мою работу цифровой подпискойДолгая история женщин Ларри Кинга и денег, которые он оставил им
Шон Саутвик, вдова Ларри Кинга и единственная из его семи жен, остающихся в браке с ним, не огорчен, но мог бы.
Саутвик женился на легендарной телеведущей в 1997 году, через 43 года после первого брака Кинга, в возрасте 20 лет, на Фраде Миллер, девушке из его родного Бруклина, когда он был еще Ларри Зейгером. Миллер и Кинг продержались меньше года; их брак был аннулирован, и Кинг однажды сказал, что не узнает Миллера, если столкнется с ней на улице.
Саутвик, напротив, обладал стойкостью и, как говорят ее друзья, стойкостью, необходимой для противостояния культовому интервьюеру, чей гениальный образ в эфире противоречил часто трудной, оскорбительной и неверной стороне.
На протяжении их 23-летнего брака 61-летнюю бывшую певицу и актрису, которая была на 26 лет младше Кинга, часто изображали как трофейную жену, изменявшую Кингу, сказал Саутвик The Post.
«Мой сын однажды ходил в школу, и один из его одноклассников сказал, что его мать была золотоискательницей», — сказал Саутвик The Post. «Если только. Я потратил 23 года на поиски этих самородков ».
Напротив, говорят друзья Саутвика, именно Кинг изменял ей «бесконтрольно и годами.Одна из этих женщин, как сообщается, была младшей сестрой Саутвика, Шеннон. Слухи об этом романе были опубликованы TMZ и Huffington Post в 2010 году. (Шеннон отрицала, что когда-либо была больше, чем дружила с Кингом, которого она называла «фигурой отца»).
Ларри Кинг и его седьмая жена Шон Саутвик были женаты 23 года. Джонатан ЛейбсонВ последние годы их брака — они дважды подавали на развод в 2010 и 2019 годах, но ни один из них так и не был окончательно оформлен — Саутвику пришлось бороться с клеветническими кампаниями.
«Его люди пытались отполировать Ларри и испачкать меня», — сказал Саутвик. «Было так много лжи обо мне. Я признаюсь в одном романе, и мне стыдно за него, но был только один, и он был спустя много лет «.
То, что Ларри Кинг изменил верность и столкнулся с этическими проблемами, не является откровением. В разрушительном профиле Vanity Fair 1997 года подробно описывались компульсивные распутства Кинга, а также его банкротства, арест за воровство и то, как он «обманывал ссуды в банках».
«Шон был святым, — сказал The Post давний друг Саутвика.«Шон просто хотел сохранить семью, но ее тащили по грязи. И в глубине души я знаю, что Ларри любил Шона ».
Тоби Саймон (слева), Микки Сатфин, Ларри Кинг и сестра Сатфина Бетти на свадьбе Кинга и Сатфина в 1963 году.Чувство было взаимным, по крайней мере, иногда.
«У нас были впечатляющие потусторонние переживания, но они были сопряжены с очень болезненными моментами», — сказал Саутвик The Post. «Несмотря на это, я все еще любил его. Я могла бы уйти от него, но я чувствовала себя женщиной-воином, сражающейся за свою семью, за своих мальчиков.Ларри был хорошим отцом, и мои мальчики любили его. Но я знала, что если я уйду от Ларри, он, вероятно, сразу же снова выйдет замуж и родит еще детей. А моих сыновей оттеснили бы в конец очереди ».
В отличие от Фрады Миллер, которая, вероятно, ничего не получила после того, как ее брак с Кингом закончился, Саутвик является распорядителем поместья Кинга. Хотя сообщалось, что у него было состояние в 150 миллионов долларов, инсайдеры говорят, что Кинг, как известно, плохо обращался с деньгами и у него осталось менее 50 миллионов долларов. Саутвик, вероятно, уйдет с 10 миллионами долларов.Источники сообщили The Post, что два ее сына — Кинг, Ченс, 21 год, и Кэннон, 20 лет, а также сын Кинга, Ларри-младший, 59 лет, от его второй жены Аннет Кэй, хорошо обеспечены.
Саутвик, давний телеведущий и дочь руководителя звукозаписи, встретила Кинга, когда они столкнулись друг с другом у Тиффани в Лос-Анджелесе. Он пригласил ее на свидание после нескольких минут разговора. Саутвик согласился, но добавил, что она не ищет отношений.
«Это было похоже на размахивание красным флагом перед быком», — вспоминала она.
«С этого момента Ларри был безжалостен. Он не переставал звонить. Он попросил Колина Пауэлла позвонить мне, когда брал у него интервью. Во время нашего первого свидания он устроил так, чтобы его друг Аль Пачино зашел к нам за столиком. Когда Ларри хотел тебя, он использовал большое оружие ».
Давний вашингтонский репортер Сандра МакЭлвейн дала представление о некоторых шагах Кинга, когда рассказала Vanity Fair о посещении его квартиры, чтобы взять у него интервью.
«И он сидит на одном конце этого большого стеклянного журнального столика, а я сижу на другом конце, и мы проводим это интервью», — рассказала она.«В конце я сказал:« Есть ли что-то, что ты хочешь сделать в своей жизни, чего не сделал? »В этот момент он говорит:« Да! », И следующее, что я знаю, это существо в комбинезоне бросило сам через стеклянный журнальный столик, заполненный какими-то шипами. И я слышу на ухо: «Я хочу поцеловать тебя».
«Я ела на нем много лет», — сказала она. «Но когда это происходило, это не было смешно».
Выходки Кинга с женщинами были отличным кормом для Вашингтона, округ Колумбия, во время расцвета его шоу на CNN в 1990-х годах.
«В Вашингтоне есть женщины, которые могут довести друг друга до плачущего смеха, декламируя свои любимые строчки из пикапа Ларри Кинга», — сообщает Vanity Fair. «Я думаю, что здесь настоящая химия», — говорит он на первом свидании. «Вы чувствуете химию?» Или «Верите ли вы в любовь с первого взгляда?» »
Но как только вы у него были, сказали Саутвик и другие, он стал менее внимательным.
«Вначале у нас были такие замечательные времена», — сказал Саутвик. «Я помню, как стояла в его квартире в Арлингтоне, штат Вирджиния, с видом на Капитолий, и чувствовала себя самой удачливой женщиной в мире.Но это чувство длилось недолго. Было трудно быть приоритетом Ларри.
Микки Сатфин была четвертой женой Ларри Кинга.Его многочисленные жены и друзья говорили, что работа всегда на первом месте. Сам Кинг любил говорить, что если бы ему одновременно срочно позвонили жена и CNN, он ответил бы на звонок CNN.
«Работа — это его единственная жизнь, единственное, что для него важно», — сказал Vanity Fair Чак Конкони, вашингтонский журналист, который когда-то был близким другом Кинга. «Однажды я сказал [пятой жене] Шэрон Лепор, что не знаю, что подарить Ларри на день рождения.И Шарон сказала: «Сделайте ему табличку« В ВОЗДУХЕ »для его спальни».
Херб Коэн, писатель и известный профессиональный переговорщик, который называл Кинга своим лучшим другом, впервые встретил Ларри, когда они были 10-летними в начальной школе в Бенсонхерсте. Он сказал, что разговаривал с ним каждый день почти до самой смерти.
«Несмотря на то, что он так много женился, Ларри очень уважал женщин», — сказал Коэн The Post. «В те дни, если вы хотели переспать с женщиной, вы женились на ней.Это было задолго до приема таблеток, и люди очень беспокоились о венерическом заболевании. Вы не просто общались с людьми ».
Коэн — один из немногих живых людей, которые могут сказать, что знали первую жену Кинга. Кинг написал в своей книге «Мое замечательное путешествие» 2009 года, что он и Фрада «получили квартиру в Квинсе с белым диваном. Но это никогда ни к чему не привело. Мы были вместе около шести месяцев ».
«Фрада был хорошим человеком, но Ларри был« любителем приключений », так что это не сработало, — сказал Коэн.«Она не была его школьной возлюбленной. Он женился на ней, когда я служил в армии. Она была консервативной и стабильной. Последнее, что я знал о ней, она работала в бруклинской пекарне ».
Кинг женился на Аннет Кэй в 1961 году, но развелся с ней всего через год. Он не встречался с их сыном, Ларри-младшим, которому сейчас 59 лет, до тех пор, пока ему не исполнилось 30.
Затем последовала бывшая зайка Playboy Ален Акинс, на которой Кинг женился в 1961 году, развелся в 1963 году, повторно женился в 1967 году и снова развелся в 1972 году. У них родилась дочь Чайя, и Кинг усыновил ее сына Энди.
Коэн сказал, что никогда не встречал Микки Сатфина, биолога-эколога, который был женат на Кинге в то время, когда он женился на Акинсе. Они познакомились, когда Кинг и Сатфин вместе работали на радиостанции Майами.
«В то время у Ларри начались большие трудности с этими женами, — вспоминал Коэн.
Сатфин, которая вышла замуж за Кинга в апреле 1963 года и развелась с ним в декабре 1966 года, не помнит Кинга с любовью. У пары родилась дочь Элисса Келли, родившаяся в 1964 году.
«Я не была беременна, когда мы поженились, несмотря на все сообщения», — сказала 82-летняя Сатфин The Post. «При разводе Ларри должен был предоставить алименты и медицинскую страховку. Он не. [Нашей дочери] потребовалось две операции. Когда ей было 9 лет, ее усыновил мой муж. Ларри ее не заслужил. Он прислал много кукол и гигантских панд. После подачи на усыновление, расследование показало, что он вел светскую жизнь в Майами ».
Следующим был Лепор, учитель математики и бывший помощник телепродюсера, который женился на Кинг в 1976 году.
«У Ларри было две любви», — сказал Коэн The Post. «Одной из них была Шэрон Лепор, а другой — Шон Саутвик. Шэрон была очень умной, привлекательной и амбициозной, и Ларри очень любил ее. И он действительно любил Шона. Шон не только хорош, но и потрясающе красив. У них с Ларри были очень близкие отношения, и они действительно любили своих мальчиков ».
Джули Александер стала шестой женой Ларри Кинга, но в 1992 году они развелись.Любовь или нет, но Лепор получил алименты только на 160 000 долларов, когда их развод завершился в 1984 году, как показывают судебные документы, полученные The Post.
Ее преемницей стала Джули Александер, бизнес-леди, с которой Кинг познакомился на благотворительном мероприятии и женился в 1989 году. Они расстались всего через год и развелись в 1992 году. Александр рассказал «Inside Edition» в 2010 году, что подозревает Кинга в измене ей.
«Это просто история с Ларри, что самое сложное для него — оставаться постоянным в отношениях», — сказал The Post Рама Фокс, который был ненадолго помолвлен с Кингом. «У него всегда была потребность доказать, что он был в розыске».
Фокс, сейчас 80 лет, живет в Санта-Барбаре, Калифорния., познакомился с Ларри в 1968 году, и они оставались друзьями на протяжении десятилетий. Их связывали романтические отношения в 1990-е годы. Также она сблизилась с Джули Александр.
Фокс сказал, что Кинг и Александр «никогда не жили вместе» и что Кинг часто искал интрижек с бывшей женой. В какой-то момент и Фокс, и Кинг были вовлечены в ожесточенную тяжбу, и Кинг показал свою гневную сторону в показаниях, когда описал Фокса как «жадную, жаждущую денег проститутку».
«Она бычков – т», — сказал Кинг во время дачи показаний в отношении Фокса.»Она бычья — когда она тебе улыбается».
Брак с 73-летним Александром закончился горько. После смерти Кинг 23 января Александр сказал The Post, что Кинг заразил ее венерическим заболеванием.
«Тогда у меня не было детей», — сказала она по телефону из Флориды. «Это привело к нашему разделению».
Саутвик сказал, что Александр лжет о ЗППП. Она сказала, что заставила Кинга сдать анализы перед их свадьбой 1997 года, и он был «чист как свисток».
Ларри Кинг и Рама Фокс были помолвлены в течение двух лет, пока они не разорвали отношения в 1994 году.Подробная информация об обвинениях остается закрытой в окружном суде Арлингтона, штат Вирджиния, где был завершен развод, но история ЗППП просочилась в то время в журнале Washingtonian Magazine 1994 года. Тогдашний адвокат Кинга назвал это заявление «возмутительным и ложным».
Александр оказался лучше в финансовом расчете, чем Лепор. Согласно сообщениям того времени, она забрала домой алименты на сумму не менее 1,1 миллиона долларов.
Кинг оставался рядом со многими из своих бывших. И Александр, и Фокс утверждали, что разговаривали с ним за несколько недель до его смерти.
Кинг подал на развод с Саутвиком в 2019 году, через три месяца после инсульта, и, по-видимому, он находился на рассмотрении на момент его смерти. Кинг не знал, почему он решил развестись с ней, сославшись только на их разницу в возрасте и то, как они в конечном итоге превратились в «корабли, проплывающие в ночи». По ее словам, этот шаг «полностью ошеломил» Саутвика.
Несмотря на это, пара оставалась рядом, пока он не умер, сказала она. Кинг часто использовал FaceTime в медицинском центре Cedars Sinai, где он лечился от Covid с начала января.Она сказала, что «Ларри очень боялся смерти, потому что он был агностиком», но дала Саутвику инструкции относительно его останков, когда он ушел.
«Он хотел, чтобы я поставила урну с его прахом над нашей кроватью», — сказала она. «Его голос транслируется от них всю ночь, так что я никогда не забуду его и не сплю с кем-нибудь еще».
Ларри Флинт, основатель Porn Mogul и Hustler, умер в возрасте 78 лет: NPR
Ларри Флинт рассказывает о 40-летии журнала Hustler в своем офисе в Беверли-Хиллз, Калифорния., 26 августа 2014 г. Марк Ральстон / AFP через Getty Images скрыть подпись
переключить подпись Марк Ральстон / AFP через Getty ImagesЛарри Флинт рассказывает о 40-летии журнала Hustler в своем офисе в Беверли-Хиллз, Калифорния., 26 августа 2014 г.
Марк Ральстон / AFP через Getty ImagesОчень необычно начинать некролог с предупреждения о предстоящем содержании сексуального характера. Но Ларри Флинт одобрил бы это.
Флинт был твердый сердечник порнографом которого Верховный суд дело в 1988 году сделал его свободу слова народного героя. Восхищайтесь им, презирайте его — или и то, и другое, Флинт оставил особый след в культуре и политике. Флинт умер в среду утром в Лос-Анджелесе.Ему было 78 лет.
«Порнография действительно чистейшая форма искусства,» сказал Флинт WHYY в Fresh Air в 1996 году отсева средней школы родился в бревенчатой хижине, в штате Кентукки. Его журнал Hustler, начинался как информационный бюллетень, рекламирующий стриптиз-клубы Флинта. «Я чувствовал, что парни хотят видеть … больше девушку по соседству, будь у нее маленькая грудь, средняя или большая. Или брюнетка или блондинка», — сказал он.
Hustler был гордо ловким ответом на высоко оцененные интервью Playboy и сравнительно чопорные развороты.На пике популярности в конце 1970-х годов у Hustler было более 2 миллионов подписчиков. Hustler также публиковал расистские и антисемитские анекдоты, давний мультфильм о педофиле — Честере Растлителе — и фотографии, буквально изображающие женщин как куски мяса. Все это, сказал Флинт, была сатирой.
«Мы создали юмор для Hustler , который считался безвкусным, низкопробным и часто оскорбительным, но это был тип юмора, который вы слышите и видите на рабочем месте, на фабриках», — сказал он.
Hustler Издатель журнала Ларри Флинт обращается к прессе в отеле Park Lane Hotel в Нью-Йорке 18 декабря 1977 года. Сюзанна Вламис / AP скрыть подпись
переключить подпись Сюзанна Вламис / APHustler Издатель журнала Ларри Флинт обращается к прессе в отеле Park Lane Hotel в Нью-Йорке, 7 декабря.18, 1977.
Сюзанна Вламис / APЛарри Флинт заработал свой первый миллион долларов, опубликовав фотографии обнаженной Жаклин Кеннеди Онассис, сделанные тайком. Она была одной из немногих, кто не подавал в суд на Hustler … но, как сообщается, за свою жизнь Флинт потратил более 50 миллионов долларов на борьбу с различными обвинениями в непристойности и клевете.
В 1983 году Hustler запустил фальшивую рекламу с участием телеевангелиста Джерри Фалуэлла, в которой он сказал, что потерял девственность из-за своей матери в сортире.«И они должны были сначала выгнать козла. Я имею в виду, что это была явно сатира», — усмехнулся он Ларри Кингу в интервью в 1996 году, когда они обсуждали предъявление ему иска Фалуэлла за вторжение в частную жизнь, клевету и преднамеренное искажение эмоционального стресса . Дело было передано в Верховный суд. В знаковом единогласном решении суд постановил, что сатира Флинта защищена Первой поправкой. Издательство прославилось в фильме 1996 года Люди против Ларри Флинта. Актер Вуди Харрельсон получил номинацию на «Оскар», сыграв милого негодяя, борющегося даже со своим адвокатом.
У Флинта всегда были проблемы. Было время, когда он носил подгузник с американским флагом. В другой раз он был оштрафован за неуважение к суду и нанял женщин, одетых как секс-работницы, для доставки 10 000 долларов пенни. В 1977 году Ларри Флинт стал заново рожденным христианином под влиянием сестры президента Джимми Картера, Рут Картер Стэплтон. Он вернулся к атеизму через год после того, как сторонник превосходства белой расы выстрелил в него и парализовал Флинта на всю жизнь. Он провел годы пристрастием к обезболивающим.
«Нельзя обсуждать боль с людьми, которые никогда ее не испытывали», — сказал он Fresh Air. «Пока у вас не поврежден нерв, вы не знаете, что такое настоящая боль».
Но Флинт громко выступил против смертной казни для человека, который пытался его убить. Катаясь в позолоченной инвалидной коляске, он отправился в казино и секс-шопы. Флинт баллотировался на пост президента в 1984 году и пожертвованные миллионы на свободу слова причин, в то время как антагонизм феминисток с порно, что — например — прославил сексуальные нападения.
Его действительно полная порнография, говорит секс обозреватель Дэн Savage, сделал Flynt необходимого останец проверки принципа свободу слова.«В то же время он помогал принимать решения Верховного суда, которые еще больше усилили и укрепили Первую поправку, которая защищает нас. Поэтому мы должны быть благодарны Ларри Флинту, даже если его результаты не были тем, что вас интересовало», — говорит он. «И я, конечно, нет».
Возможно, часть наследия Ларри Флинта, говорит Savage, должны быть ясными глазами оценки порно настолько распространены на форуме. «Мы должны сказать нашим детям: Вы собираетесь увидеть порно, который смешивается с гневом и яростью и женоненавистничеством, а Ларри Флинта был, и вам не нужно поддаваться на этот гнев, ярость и женоненавистничество.
Но в 1996 году Флинт так описал свое наследие на Fresh Air. «Знаете, свободная пресса — это свобода не для мыслей, которые вам нравятся, а, скорее, для мыслей, которые вы ненавидите больше всего. Людям нужно терпеть Ларри Флинта в мире, чтобы они могли быть свободными ».
Однажды в газетном интервью Ларри Флинту предложили представить загробную жизнь. Как и следовало ожидать, он описал место постоянного сексуального удовлетворения, где нет политиков. лицемеры … Даже там Ларри Флинту наверняка удастся создать проблемы.
.